В своем послании 1955 года на конгрессе Международной федерации астронавтики в Копенгагене президент Эйзенхауэр заявил, что в 1957–1958 году в США будет осуществлен запуск искусственного спутника Земли – декларацию зачитали американские делегаты. Оправдав ожидания американцев, «супербомба» взорвалась – все агентства передали сенсационное сообщение. Леониду Седову, известному советскому ученому, присутствовавшему на той пресс-конференции, пришлось отвечать на ехидный вопрос американских журналистов:
– Господин Седов, ходят легенды о русской птице-тройке, но сможет ли она вывезти вас в космос хотя бы через сто лет?
Академик вспыхнул, резко встал и ответил:
– Я бы с большим уважением относился к народу, который спас Европу от фашизма. Мне кажется, что наступило время, когда можно направить совместные усилия на создание искусственного спутника и переключить военный потенциал на мирные и благородные цели развития космических полетов. Наша страна готова к такой работе. А вы?..
«…Глубокая ночь. Заправка закончена. Ракета в свете прожекторов дымит через дренажные клапаны белым паром испаряющегося кислорода. Идет эвакуация подвижной техники, боевого расчета и представителей оборонной промышленности. Объявлена часовая готовность к пуску ракеты. В бункере, расположенном глубоко под землей, боевой расчет занял свои рабочие места за пультами… Считанные секунды до пуска. Весь район эвакуации замер. В молчании слышно было только, как “фонит” громкоговорящая связь. И вдруг звонкий голос дежурного оператора: “Объявляется минутная готовность”. “Ключ – на дренаж” – и закрываются дренажные клапаны, идет наддув баков ракеты газообразным азотом. “Протяжка-один” – и включается служба единого времени. “Продувка” – началась продувка азотом камер сгорания. “Протяжка-два” – включаются все измерительные приборы по трассе полета ракеты. “Зажигание” – открываются клапаны горючего и окислителя, поджигаются поступающие самотеком керосин и кислород, нарастает давление впрыска компонентов топлива, двигатели начинают выходить на режим. Голос оператора продолжает: “Первая предварительная”, “Вторая”, “Подъем” – тяга двигателей превысила массу ракеты. Она медленно отрывается от пускового устройства. По команде “Главная” двигатели вышли на заданный режим, и ракета, отрабатывая траекторию полета, устремилась со спутником в просторы Вселенной. Радости и эмоций пока нет. Идет отсчет секунд полета ракеты. И вот восторженный голос оператора объявляет: “Есть отделение конуса”, потом “Есть отделение спутника” и, наконец, – “Спутник подает сигналы!” Многократное “ура” огласило казахстанскую пустыню. Все начали поздравлять друг друга с замечательной победой», – так описывает события 4 октября 1957 года один из бывших техников космодрома Байконур.
«Когда передали сообщение о запуске спутника, все выскочили на улицу, – вспоминает бывший ленинградский студент. – Возле общежития нашей лесотехнической академии было не пробиться, и студенты, и преподаватели что-то кричали, смеялись, подбрасывали шапки – это было, как в День Победы. И действительно, это было победой, торжеством человека мыслящего, человека-творца. Мы, студенты, до утра провели на улице, вглядываясь в небо, – и, знаете, мы были счастливы!»
В надежде разглядеть маленькую движущуюся звездочку провели несколько ночей на улице и десятки тысяч тогдашних школьников. А самые продвинутые из них уже знали, что надо бежать не на улицу, а в радиоклуб. Там с помощью нехитрой самодельной аппаратуры для приема космических сигналов (годилась даже простейшая одноламповая приставка к обычному радиоприемнику) тысячи энтузиастов слышали позывные пролетавшего над Землей спутника и сообщали о своих наблюдениях. Радиолюбители-одиночки составляли карточки, подтверждавшие факт приема сигналов. Московский академический Институт радиотехники и электроники потом полгода получал карточки-отчеты со всего мира. Число наблюдений измерялось тысячами и даже десятками тысяч. Техника регистрации позволяла довольно точно определить положение спутника, а сама идея легла в основу современных навигационных систем высокой точности.
Новость о запуске первого в мире спутника быстро разлетелась по всему миру. Донеслась она и до Америки, где утро наступает несколько позже. В 3 часа ночи одного из советников президента США разбудил звонок – журналист жаждал получить комментарии. Советник, спросонья не расслышав вопрос, ответил: «Если ты хочешь что-нибудь услышать, идиот, то ответ будет такой: все еще спят!» Он очень пожалеет об этих словах уже утром. В заголовках многих газет стояло: «Пока Соединенные Штаты спали, русские покорили орбиту Земли».
«Сейчас мы выглядим довольно глупо со всем нашим пропагандистским визгом, когда мы утверждали на весь мир, что русские плетутся где-то в хвосте в области научных достижений», – писала через несколько дней американская газета «Дэйли Ньюс». А «Нью-Йорк таймс» добавляла: «Девяносто процентов разговоров об искусственных спутниках Земли приходилось на долю США. Как оказалось, сто процентов дела пришлось на Россию».
Телекомментаторы утверждали, что стоит русским захотеть, и они разрушат Нью-Йорк немедленно. Нарушился весь уклад американской жизни: газетная буря уже к 8 октября привела к падению биржевых акций на общую сумму в 4 миллиарда долларов. Пастор Клут в Вашингтоне предсказывал конец света... «Из всех символов мифологии страха, – писал потом американский ученый Герберт Йорк, – спутник оказался самым драматическим».
Между тем большинство жителей всех стран скорее радовались, чем ужасались. Нам, живущим 50 лет спустя и гордящимся успехом своей страны, все же трудно понять, как можно радоваться, что баллистическая ракета чужой страны (как ни крути, все-таки оружие) вывела на орбиту блестящий металлический шар весом 83 килограмма. Но большинство тогдашнего населения планеты еще помнило Вторую мировую войну, помнило лучшие в мире немецкие ракеты, падавшие на Лондон, помнило первую в мире американскую атомную бомбу, уничтожившую Хиросиму. Если теперь у русских есть и то и другое, а они тратят огромные усилия и средства на то, чтобы сначала забросить в космос общедоступный радиомаяк, потом собаку Лайку, потом прибор для исследования Солнца, потом лунную станцию, то, значит, они в самом деле не хотят воевать! Что им теперь стоит демонстративно и безнаказанно уничтожить какую-нибудь маленькую страну? Но они не хотят. Не хотят сами и не дадут начать другим. Значит, у мира есть будущее!
«У русских теперь есть ключи от неба, – обеспокоенно констатировала «Крисчен сайенс монитор… – Эти ключи они никогда никому не захотят отдать», – уверенно добавляла газета. Полвека доказали, насколько ошибалось это крупнейшее американское «христианское (!) обозрение». Русские не только отворили своим «ключом» дверь в космос множеству малых и слабых стран, но и смогли добиться для них таких же прав, как и для сильных. Никому не было позволено приватизировать небо. Открытое русскими, оно, по Божьим заветам, до сих пор принадлежит всем: праведным и неправедным, добрым и злым, нашим союзникам и нашим врагам.
Многие из тех, кто 4 октября 1957 года был на космодроме Байконур, потом вспоминали, как неожиданно (этого не предусматривал регламент подготовки к пуску) на опустевшей стартовой площадке появился трубач. Укрывшиеся в бункере люди видели, как он запрокинул голову и поднес к губам горн. Раздался сигнал «Слушайте все!» Кто это был, как его звали, до сих пор неизвестно. Его не успели даже сфотографировать. Понятно одно: первую в мире космическую ракету, запущенную в день Отдания праздника Воздвижения Животворящего Креста Господня, провожали в путь не звуки труб Страшного суда, а благословение и радость.
