Спиридон Тримифунтский – один из любимых святых в нашей семье. Мы не раз обращались к нему с молитвенной просьбой о помощи. И в тех делах, о которых мы просили святителя, все складывалось и склеивалось каким-то невероятным образом.
Когда-то давно, еще лет 10 назад, у нас была мечта попасть на греческий остров Корфу, где покоятся мощи святого Спиридона и в итальянский Бари к мощам святителя Николая. Мы робко просили святителей о такой возможности, и она появилась. Всей семьей мы осуществили свою мечту. С тех пор было много других поездок, но эта сохраняется в памяти как самая теплая, светлая, одухотворенная. И до сих пор очень близкая.
Непонятно, почему этот остров в России называют элитным: ничего шикарного, помпезного, никакого лоска – уютно, опрятно и как-то… по-домашнему. На балконах цветет герань, и сушатся простыни.
Едут, и радуются, и плачут
Узкие улочки древней Керкиры. После Москвы с картой города справиться сложно: улицы коротки и заканчиваются почти сразу, едва мы их успеваем найти на карте. Покрутившись по городу, наконец, попадаем на площадь. Здесь надо немного пройти пешком. Тесная улочка вся уставлена лотками и сувенирами. Пробираемся среди них и туристов. Вот он – Агиос Спиридонос. Стены храма высотой, затаенной силой и цветом напоминают старую крепость города. Шаг под своды, и – заканчивается суета. Открытые настежь двери уже почему-то не пропускают шум и оживление улицы.
В этом храме хранятся нетленные мощи святого архиепископа Спиридона Тримифунтского. Поразительно, но мощам уже 1700 лет! А они по-прежнему мироточат. И не менее поразительно, что мы, которых во времена земной жизни святого не было и в помине, мы, не имеющие никакого отношения к городу со странным названием Тримифунт, радуемся этой встрече – долгожданной и неожиданной.
И мы такие не одни. Тысячи людей со всего мира едут сюда каждый год. Едут, и радуются, и плачут, прося о чем-то и за что-то благодаря… Почему эта пропасть – пространственная и временная – так легко преодолевается в наших душах? Почему, когда частицу мощей – руку святителя Спиридона – в 2006 году привозили в Москву, ночами и днями, в непогоду стояли упрямые толпы людей? А потом стояли в 2018, чтобы приложиться к его же святой деснице? Потому что нас слышат! И вторую тысячу лет – помогают. Мы верим в это и потому приходим и просим.
В Москве у мощей святителя мы попросили когда-нибудь оказаться здесь. И вот мы на маленьком греческом острове, как оказалось, совсем не чужом нам. У острова есть своя русская история, вписанная в его военную летопись.
«Мы им завидуем»
Новую крепость – морской форпост Керкиры – в 1799 году заняли французы, мечтавшие видеть Корфу своей колонией. Даже издали взгляд на крепость не оставляет сомнений в ее неприступности. И быть бы наполеоновскому войску хозяином острова, если бы не десант адмирала Ушакова. Русский адмирал дерзко и мастерски провел свои корабли между флотами и береговыми батареями. Рискуя попасть под перекрестный огонь, он выиграл ветер и сохранил маневренность своих кораблей. А это во времена парусного флота было залогом победы. Освобожденные от французов Ионические острова были провозглашены республикой.
Гениальный полководец Суворов, в том же 1799 году совершивший легендарный переход в Альпах, сказал, что хотел быть хотя бы мичманом в сражении при Корфу.
Один из жителей Керкиры, современник описанной битвы, писал своему брату в Венецию: «Какое потрясающее впечатление производит Ушаков и его моряки на греков! Да, они освободители, но еще и молитвенники. И какие усердные. В храме первый стоит Ушаков, а с ним рядом князь Вяземский, капитаны, офицеры стоят и молятся до конца службы. Мы им завидуем, их вере, их духу».
В 2002 году у основания крепости был поставлен памятник Ушакову с надписью на русском языке. Власти Корфу ежегодно с 24 по 27 октября проводят торжества в честь русского адмирала, в которых непременно участвуют несколько кораблей Российского флота.
Здесь чувствуешь себя почти дома, когда по утрам слышишь колокольный звон и, чуть отъехав от отеля, видишь крест на колокольне православного храма.
Мы путешествовали по острову, почти не заглядывая в путеводитель. И Корфу открывался нам всегда неожиданно и щедро. То вдруг монастырь на вершине горы, далеко внизу – море, шумно бьющееся о скалы, а в саду – запахи неизвестных цветов и тягучая тишина, заставляющая стать и не двигаться.
То в укромном месте (с дороги ни за что не увидишь!) маленькая пещерка, в которой горят свечи у поражающей древностью иконы Богородицы «Мега Ламата» – «Большие очи». Вдоль чудотворной иконы тянутся привязанные к цепочке медные пластинки: на одной – ноги, на другой – руки, на третьей – глаза. На четвертой – фигура молодого человека. А вот крошечные розовые носочки. Здесь – юдоль материнских слез и надежд. Сердце само начинает молиться. Но сзади шепотом возятся дети, а так хотелось бы совсем в тишине... И вдруг, едва пришла эта мысль, – заложило уши! – и стало тихо.
Ночь до Бари
Здесь хорошо. Но ведь почти рядом, всего через море, – Бари! А там мощи нашего любимого Святителя Николая. Разве можно упустить такую возможность?! Путешествие в Бари предлагают даже в отеле – знают любовь русских к великому Чудотворцу. Но за один день тысяча евро на пятерых – для нас неподъемно. Мы почти смирились с невозможностью там побывать. А потом недалеко от морпорта в Керкире нашли турфирму, продающую билеты на паром в Бари в несколько раз дешевле.
В 10 вечера мы на пристани. Тарахтя и разгоняя волны, к берегу причаливает... целый отель. Нос корабля, разломившись надвое, опускается, превращаясь в широкий трап. И мы поднимаемся на борт плавучей громадины. Первое, что видим, – штук двадцать фур в трюме, на второй палубе – машины поменьше, вроде наших «ГАЗелей», на третьей – одни легковые. Пассажирская палуба – следующая. Нас провожают в каюту. И мы удивляемся снова: чисто, просторно, четыре кровати в два этажа, ковры на полу – как в хорошем купе фирменного поезда. Туалет и душ здесь же, в каюте. Только окошек нет, но это – не так уж важно. Плыть все равно ночью.
Здесь исправляют жизни
Бари встречает дождем. Мы – в босоножках. Ничего, не все же с удобствами!
Шлепаем по лужам к базилике. На указателе – по-английски и по-русски (в итальянском-то городе!): «Базилика Святителя Николая».
Вот это стены! Огромная территория обнесена крепостной стеной, мы вдоль нее идем уже минут десять. Входим в арку. Базилика – это не храм, а целый дворец, построенный в XI веке специально для привезенных в Италию мощей святителя Николая. Проходим огромный зал с высоченными сводами, спускаемся в нижний храм – крипту. Здесь и хранятся мощи святителя.
Каждые полчаса идут католические молебны. Ждем. Скоро должен прийти наш православный батюшка – настоятель русского подворья в Бари. Через час начинаем нервничать. Уточняем. Ах, да! Разница во времени! Переводим часы на итальянское и спокойно ждем еще час.
К приходу священника уже собирается группа русских паломников. Все передают записки. Батюшка берет их и достает из пакета еще целую кипу исписанных листков – они едва помещаются у него в руках. К концу молебна почти все они вычитаны.
Близко к решетке, за которой покоятся мощи, близко друг к другу стоят такие разные люди. Откуда они, из каких городов, с чем они сюда прибыли? Ведь тогда из России до Бари добраться было довольно трудно: прямого рейса нет, а от ближайшего аэропорта – шесть часов поездом. Остановиться тут тоже негде. Но люди едут сюда на два-три часа, чтобы потом проделать тот же долгий обратный путь.
После молебна по нашей просьбе батюшка рассказывает о том, свидетелем чего ему приходилось становиться:
– Здесь были буквально мгновенные исцеления, например от саркомы. Вот на моих глазах это было, когда человек исцелился от рака прямо здесь. Приехав сюда в инвалидной коляске, он ушел на ногах.
И очень часто здесь можно увидеть одних и тех же людей, которые сначала приезжали о чем-то просить, а сейчас постоянно приезжают благодарить.
Еще был и такой случай. Человек ехал сюда для того, чтобы купить икону, дал обет, что здесь купит ее и привезет в Россию. Он пришел в базилику, ему нашли нужную икону, и он вдруг как-то пожалел денег. Подумал, что ему это, может быть, и не нужно. Ушел, и вот буквально через час у него вырвали из рук сумку именно с этой суммой денег. Еще у нас здесь был один депутат Госдумы, который называл себя православным верующим, и одновременно при этом отстаивал интересы разных сект. Он приложился к мощам, потом встал – весь красный. Что такое? Оказывается, упал с груди крестик, и как его ни искали, так и не нашли.
Рассказал он и об истории одной необычной колонны, на которую поневоле обращаешь внимание.
– На входе в крипту справа стоит колонна, обнесенная решеточкой, – вот это она и есть. В XI веке сюда привезли мощи святителя Николая, стали строить базилику. Вы видели, что там практически все колонны – разные. Просто тогда, в XI веке было намного легче найти какую-нибудь античную колонну, чем сделать новую. И одной не хватило. Поэтому все работы были приостановлены, пока не найдут последнюю колонну. И ее нашли – на берегу моря. Как будто ее море выбросило. Кто-то ударил в набат. Первые люди, кто туда прибежал, увидели на мгновение святителя Николая, который сам ее ставил. Уже в XIX веке археологи установили, что эта колонна – из Мир Ликийских. Она сделана из того же камня, что и все колонны в том самом храме, где когда-то служил и был погребен святитель Николай. Там одной из этих колонн не хватает, а она здесь находится.
Мы заметили, что на местных иконах святитель Николай держит в руках три яблока, и спросили батюшку – что это такое?
– Нет, это не яблоки. Это символ самого известного чуда святителя Николая: три мешочка с золотом – приданое бедным девушкам, которых отец не мог выдать замуж и готов был отправить на блуд.
Для итальянцев это вообще чуть ли не основное чудо, и поэтому здесь на каждый праздник святителя Николая даже специально вытаскивают жребий и трем девушкам из бедных местных семей дают приданое.
На наш вопрос, какое, на его взгляд, главное чудо святителя Николая, священник ответил:
– Чудо в том, что святитель Николай так явно исправляет жизни людей, из неверующих делая их верующими. И еще, на мой взгляд, оно в том, что здесь не исчезает, а, наоборот, увеличивается русское духовное присутствие. В том, что нам отдали подворье, мы видим особое благоволение святителя Николая.
Два святителя, два великих человека своего времени были дружны при жизни. Подробности этой дружбы до нас не дошли, известен лишь факт, что они были вместе на Первом Вселенском Соборе. Оба – кроткие и могучие духом, оба – смиренные правдолюбцы, оба – любвеобильные к Богу и людям, оба и сейчас, спустя почти две тысячи лет после своей земной жизни, близки нам. Потому что тогда, когда надеяться больше не на кого, они – наши самые большие друзья в жизни и ходатаи перед Господом.