«- Как вы поняли, что очнулись?
- Когда я говорил, люди меня понимали…»
Фильм «Пробуждение» вышел в прокат в 1990 году, но до сих пор не потерял своей актуальности. История, рассказанная в нем, вызывает неизгладимые чувства у зрителей на протяжении вот уже почти трех десятков лет. Это кино называют гениальным, поскольку ему удалось то, ради чего, собственно, снимают кино и рассказывают истории.
«Пробуждению» удается преломить взгляд зрителей и оставить послевкусие, в котором «собственная жизнь», потрясенная увиденным, внезапно задумывается о том, насколько бытие ценно и прекрасно в сравнении с его утратой. Возникают и вопросы о том, настолько ли она благодарна Создателю за то, что она существует? Или все-таки этого недостаточно, а может быть намного острее, больше и любвеобильнее?
Фильм можно назвать общечеловеческой драмой. А можно – лекарством для души, дающим возможность увидеть привычные для нас вещи иначе, под другим углом зрения. И то, и другое – два полюса истории, показанной в фильме.
Он основан на реальных событиях, описанных в одноименной книге мемуаров невропатолога Оливера Сакса. В своих записях, как отражающих факты, так и разносторонних размышлениях на эту тему, врач рассказывает о своей работе с пациентами, пережившими эпидемию летаргического энцефалита, вспыхнувшего в 1917 годах в Америке. За десять лет свирепствования этой болезни, она унесла и искалечила жизни более пяти миллионов человек и прекратилась так же внезапно, как началась.
В своей книге «Пробуждение» доктор, долгое время исследовавший зараженных людей, высказался о том, что подобная «жизнь и борьба с болезнью не имела прецедентов в истории медицины»:
Врач, впервые описавший летаргический энцефалит за пятьдесят лет до моего прихода в госпиталь, называл наиболее тяжелых больных, перенесших его, «потухшими вулканами». Весной 1969 года неправдоподобно, неожиданно и непредсказуемо эти вулканы начали извергаться. Безмятежная атмосфера госпиталя для хроников, в одно мгновение изменилась до неузнаваемости. То, что происходило у нас на глазах, было катаклизмом почти геологического масштаба, взрывным «пробуждением», «оживлением» восьмидесяти и даже более пациентов, которых долгое время все, в том числе и они сами, считали практически мертвыми.
Это было самое значительное, самое чрезвычайное событие в моей жизни, не меньшее, чем в жизни наших пациентов. Все врачи в госпитале были охвачены эмоциями и поглощены сильным волнением, граничащим с благоговейным ужасом.
Именно в ту минуту я понял, как назвать книгу: «Пробуждения» – в память об ибсеновской пьесе «Когда мы, мертвые, пробуждаемся», – только при виде жизней, считавшихся необратимо угасшими, расцветавшими в чудесном обновлении, при виде людей, личностей, во всей их жизненной силе и богатстве натур, возникших из почти трупного окоченения, в котором они скрывались несколько десятилетий.
Мы имели лишь слабое представление о живых личностях, так долго замурованных в склепах болезни, – и вот их полная реальность возникла из ничего, просто взорвалась вместе с пробуждениями наших пациентов».
Действие фильма «Пробуждение» происходит в больнице, куда волею судьбы попадает работать врач, который застенчив, скромен и не очень умеет обращаться с людьми. Его пациентами становятся люди с тяжелыми последствиями редкой сонной болезни – летаргического энцефалита. На протяжении многих лет они существуют в состоянии обездвиженности. Они способны воспринимать внешнюю информацию, но никаким образом не могут воспроизвести или отразить ее. Другие врачи определяют их как безнадежных, принимая последствия эпидемии как данность, с которой ничего нельзя сделать. Но ученый, сочувствуя больным, проникаясь их болью, очень хочет им помочь.
Считая, что можно воздействовать на причину заболевания, доктор Малкольм Сэйер применяет экспериментальное лекарство.
Это кажется невероятным, – но лекарство начинает действовать! На наших глазах происходит пробуждение, похожее на «противоестественное новое рождение». Совершается возвращение в жизнь человека, «спавшего» в болезни тридцать лет.
Мы видим, с какой надеждой и радостью он смотрит вокруг, как ценит каждое свое усилие, каждое доказательство его жизни. Ведь он так хочет жить! Благодаря великолепной игре актеров Робина Уильямса и Роберта де Ниро, мы наблюдаем щемящие и пронзительные подробности – первобытной радости оживления человека, происходящие в его сознании и теле.
Видя удачу первого пациента, врач начинает давать лекарство и остальным больным. Для каждого из них процесс реабилитации – очень тяжкий процесс, но мы видим, что люди счастливы пробуждаться какими угодно силами. Они вдохновляются новыми открывшимися им возможностями, они наслаждаются даром жизни – они чувствуют, что живут! Они верят, что теперь так будет всегда.
Но однажды лекарство теряет свою целительную силу. В движениях и речи людей, начинаются сбои, словно внезапно ухудшается качество записи съемки, и кто-то резко нажимает на «стоп» в проигрывателе под названием жизнь.
И начинается боль и сопротивление «умиранию» вновь. Пациенты помнят все года, на протяжении которых они были замурованы в своем теле. Они помнят сторонние события и новости вокруг своего обездвиженного, растительного существования. Они не хотят в него возвращаться.
Процитирую пациента Леонарда Лоу – накал его жажды и надежды на обретение едва найденной жизни, но сознающего, что его тело, буквально на глазах, снова сковывает недуг болезни, его эмоции, прожигающие пространство фильма и зрительской аудитории: «Учитесь! Учитесь! Учитесь меня лечить...!»
Эта фраза в таких обстоятельствах может быть прочувствована как вопль – об истинном спасении, и перефразирована в его сокровенный смысл: «Учитесь меня любить!» или «Учите меня любить!» - потому что «Бог в любви пребывает в человеке и в любви его спасает», а Леонард Лоу жаждет спасения.
Оливер Сакс: «Я очень сильно сомневался в правомочности и моем моральном праве публиковать «рассказы» о моих пациентах и их жизни. Но они сами побуждали меня к этому. Они с самого начала говорили мне: «Расскажите нашу историю, иначе о ней никто никогда не узнает».
Мне очень хочется, чтобы частицы их жизни, их судьбы, их присутствия среди нас сохранились и продолжали жить во имя других как образцы человеческих мук и человеческого их преодоления. Это всего лишь свидетельство, единственное свидетельство единичного события, но такого, которое может стать аллегорией для всех нас».
