В этот день поздней осенью 1721 года вся элита России с утра собралась в небольшом деревянном Свято-Троицком соборе Санкт-Петербурга. На улице стояли части 23 полков русской армии. У берегов Невы грозно покачивались 125 галер Балтийского флота. Литургию служил президент Святейшего Правительствующего Синода, патриарший местоблюститель, митрополит рязанский Стефан (Яворский). Царь Петр Алексеевич тоже принимал активное участие в богослужении, пел вместе со священниками и отбивал такт ногой. После службы прямо в соборе был торжественно оглашен текст Ништадтского мирного договора со Швецией. Россия оставляла за собой навечно Ливонию, Эстляндию, Ингрию и Карелию – до Выборга. Пленные возвращались домой. Двадцатилетняя Северная война, наконец, закончилась.
Вице-президент Синода, епископ псковский Феофан (Прокопович) в пышной речи восславил дела царя, закончив на том, что «ему имя Отца Отечества, Императора и Великаго по достоинству имети подобает». Сразу после проповеди канцлер, граф Гаврила Иванович Головкин от имени Сената, Синода и генералитета дерзнул просить государя о принятии им титулов Отца Отечества, Великого и Императора Всероссийского, - «как обыкновенно у римского Сената за знатные дела императоров их такие титулы публично им в дар приношены».
Петр кивком головы подтвердил, что согласен.
- Виват, виват, виват Петр Великий, Отец Отечества, Император Всероссийский! – провозгласил Головкин. Этот крик подхватили министры и генералы в соборе, а следом за ними войска и народ на площади. Раздался звон колоколов. Загремели трубы и барабаны. Солдаты салютовали из сотен мушкетов. Галеры и Петропавловская крепость отвечали им пушечными выстрелами.
Петр вышел на солею и обратился к собравшимся.
- Зело желаю, чтоб наш весь народ прямо узнал, что Господь Бог прошедшею войною и заключением сего мира нам сделал. Надлежит Бога всею крепостию благодарить; однако ж, надеясь на мир, не надлежит ослабевать в воинском деле, дабы с нами не так сталось, как с Монархиею Греческою. Надлежит трудиться о пользе и прибытке общем, которой Бог нам пред очьми кладет, как внутрь, так и вне, отчего облегчен будет народ.
Благодарственный молебен дважды прерывался ружейным и орудийным салютом. После молебна митрополит Стефан прочел еще одну, особую благодарственную молитву, во время которой все, включая Петра, встали на колени. Когда новопровозглашенный император вышел из храма, ему снова салютовали и кричали «Виват!».
Сенаторы отправились поздравлять императрицу и ее дочерей, а сам Петр возглавил шествие к Сенату, где в большой зале были накрыты столы на тысячу человек. Тут его поздравили иностранные послы.
За пиром последовал бал, а ночью над Санкт-Петербургом вспыхнул фейерверк, изображавший храм Януса, из которого появился сам двуликий бог с лавровым венком и масличной ветвью. Петропавловская крепость прогремела тысячей выстрелов, так что, «казалось, небо обрушилось на землю», суда на Неве засверкали потешными огнями.
Под конец, в три часа ночи, в зале пустили по кругу огромную лохань с токайским вином, которую несли на плечах два гренадера, - «истинную чашу страданий», как выразился один иностранный дипломат. На улице все это время били фонтаны с белым и красным вином, на гигантских кострах жарились целые быки. Перед тем как отправиться спать, Петр еще раз вышел к петербуржцам и поднял чашу за здравие российского народа.
Так закончилось воскресенье, 22 октября 1721 года. День памяти Казанской иконы Божией Матери. День рождения Российской Империи.
В принципе, эта дата является довольно известной, но большинство ученых людей продолжают упорно переводить ее по григорианскому стилю, как 2 ноября. Даже современные российские монархисты, к сожалению, не представляют исключения. Уже седьмой год просят учредить 2 ноября особый государственный праздник. Между тем, ничего дополнительного учреждать не нужно!
Во-первых, Российская Империя родилась, два века жила и пала отнюдь не по европейскому календарному стилю. Ее время на ее территории, разумеется, первично, сравнительно с европейским (впрочем, в начале XVIII века по юлианскому календарю жила почти вся некатолическая Европа).
И, во-вторых, это ведь очевидно, провозглашение Петра I императором было совершено в храме после богослужения, совершенно неслучайно назначенного именно на день памяти Казанской иконы.
Казанский образ сопровождал Петра Алексеевича с самого детства. Казанской была домовая церковь царского дворца в Коломенском, где он родился. Причем важно, что престольным праздником именно этой церкви впервые стало не 8 июля (день обретения иконы), а 22 октября. День памяти чуда освобождения Москвы и конца Смуты. Так в 1649 году решил отец Петра, царь Алексей Михайлович.
По преданию именно Казанской иконой благословил молодого Петра святитель Митрофаний Воронежский. Ещё до основания Петербурга он сказал царю: «Возьми икону Казанскую Божией Матери — и она поможет тебе победить злого врага. Потом перенесёшь эту икону в новую столицу… Казанская икона станет покровом города и всего народа твоего».
Как бы там и было, чудотворный список с Казанской иконы стал одной из немногих романовских семейных реликвий, которые Петр лично привез из Москвы в Петербург уже в первые годы его строительства. Ныне он находится в знаменитом Казанском кафедральном соборе на Невском проспекте. Но до его постройки, образ довольно долго «странствовал» по храмам северной столицы. 22 октября 1721 года он хранился в том самом деревянном, ныне разрушенном Свято-Троицком ? или как его еще называли Троице-Петровском – соборе, где и произошло рождение Российской Империи.
Кстати, о мирном договоре со Швецией, заключение которого и стало началом санкт-петербургских празднеств, в столице узнали уже 11 сентября. Понятно, что к торжественной церемонии надо было еще подготовиться. Но без особой причины ждать почти два месяца…
Вы все еще верите в совпадения?
