Весь ужас бытия состоит в том, что иногда перед нами встает выбор, который предполагает отказ от чего-то важного для нас в пользу чего-то неизвестного. Выбор, который призван вырвать больной зуб, но только без анестетика, и боль выступает своеобразной платой за будущую жизнь. Так некогда потомственный жрец, отдавший свою душу дьяволу, занес руку над невинным ребенком и не смог убить его. Он убил тысячи людей, сотни принес в жертву, он совершенно не иносказательно ел младенцев и пил их кровь. Все, кого он знал и любил, поддерживали его на этом пути, были не менее жестоки, но менее могущественны, потому что за ним стояла сила, недоступная им. Но теперь он оказался поставлен перед выбором: первый раз Господь предложил ему отречься от своей прежней жизни и начать новую.Эта история не выдумана. Действительно существует и живет до сих пор такой человек - Джошуа Мильтон Блайи, ныне протестантский пастор. Его выбор оставим за скобками, как и подробности того, что он натворил. Вопрос только в том, выбирал ли он? Или он просто не смог жить так, как прежде? Предложенный ему путь оказался несоизмеримо ценнее, чем то, что у него было, но так в одночасье изменить свою жизнь – очень непросто. Но все-таки пример недостаточно хорош. Еще можно вспомнить, например, Киприана Карфагенского, который сжег все свои книги и стал христианином, или даже Апостола Павла – это примеры одного порядка: перед людьми вставал выбор - быть с Богом или быть против него, а это отнюдь не равноценный выбор для человека, ощущавшего Бога рядом с собой.
Обратимся к гипотетическим примерам. Выбор пожертвовать малым ради большого в такой набившей оскомину формулировке кажется неоспоримо логичным. Результат уравнения, в котором из большей переменной вычитают меньшую, и что-то все-таки остается в итоге, однозначно лучше уравнения, в котором при сложении переменных неизбежно получается ноль. Осталось только заменить безликие иксы и игрики на что-то реальное. Например, у полководца, есть три полка, и он знает, что потеряет их все, если не пожертвует одним. Усложним ситуацию: в каждом из полков служит один из его трех сыновей. С одной стороны выбора нет – все равно один погибнет, а если он не сможет пожертвовать кем-то, то погибнут все трое. Но вопрос для гипотетического полководца окажется неразрешим до тех пор, пока он не обезличит все обратно до иксов и игриков. Ситуация кажется нереальной? Давайте вспомним, как сын Иосифа Сталина попал к немцам в плен, и что ответил верховный главнокомандующий на предложение обменять его на кого-то из командного состава: «Я солдат на офицеров не меняю». И это был выбор – жертва малым ради большого.
Вообще, эта ситуация с выбором между большим и меньшим часто фигурирует в художественной литературе и в кино, однако в реальной жизни с таким выбором сталкиваются очень немногие люди и, чаще всего, в экстремальных условиях.
Крайне мучительным для человека является выбор, когда он решается нарушить повеления своей совести, свои моральные устои ради некоего высшего блага. Снова пример гипотетический – полицейский узнает место, где скрывается маньяк-педофил. Он знает, что никаких законных способов посадить его нет, и принимает решение убить гада, прямо как Раскольников решает убить старушку, разве что без лишней философии о «твари дрожащей». Но увы, лезвие этого топора неизбежно смотрит на того, кто его поднимает. Поэтому выбор и мучителен – совесть очень не хочет терять свою чистоту.
С другой стороны – чем чище совесть, тем проще сделать правильный выбор. Как же так? - спросите вы. Ведь в таком случае вышеупомянутый Джошуа Мильтон Блайи никогда бы не смог обратиться к Богу! Уж у кого-кого, а на его совести бурыми пятнами проступают тысячи убитых и принесенных в жертву жизней. Но мы привыкли рассуждать о совести, не представляя того, как делают выбор люди, которых не коснулась евангельская проповедь. Мы, пресытившиеся воспитанием, ноги которого неизбежно растут из тысячелетней истории христианства в России, мы, люди в которых «не убий» заложено на генетическом уровне и мы, у которых под боком всегда есть храм. Но как сделать выбор людоеду, выросшему среди людоедов? Он смотрит на человека как мы на стейк, а в ритуальной жертве видит не больше, чем мы в свечке. Как ему выбрать, что правильно, а что нет? В рамках традиции, в которой он вырос, его совесть абсолютно чиста. Именно поэтому, когда к нему в сердце стучится Всевышний и показывает, как правильно, человек, привыкший поступать по совести, вновь делает так же, и выбирает правильный путь. Проще говоря, у человека с чистой совестью, который хочет ее таковой сохранить, зачастую выбора нет, и наоборот: человек, который свою совесть не слушает, попадает в ситуацию, когда перед ним очень много дверей, и правильной среди них нет, есть только «менее неправильная».
Иногда перед нами встает выбор, который предполагает отказ от чего-то важного для нас в пользу чего-то неизвестного
Но кто из нас, простых смертных, принимал решения о жизни и смерти? Кто в современном мире сталкивается с такими трудностями при выборе основополагающих вещей в своей жизни, после которых он уже не сможет быть тем, кто он есть? Пожалуй, с подобным может столкнуться женщина, решившаяся на аборт по медицинским показаниям (если она, конечно, считает аборт убийством) или поставленная перед фактом, что выживет после родов кто-то один. На общую массу женщин процент не так велик – аборт, как убийство, воспринимают только сильно религиозные люди, их у нас около 5%, еще 4% случаев, в которых беременность означает неминуемую смерть матери и ребенка. Итого подобным выбором мучается 0.2% всех потенциальных рожениц. Мужчин современная жизнь тоже перед трудными выборами ставить не любит: как правило, это происходит в каких-то внештатных экстремальных ситуациях.
Но все-таки кому-то на голову, пусть далеко не каждому, такой выбор падает. Так называемое предложение, от которого нельзя отказаться. Так что делать этим людям? Бесполезный вопрос. Каждый выбор уникален, каждый человек уникален, и решение в итоге каждый принимает сам. Иногда времени подумать и как следует себя помучить нет, и человеку остается мучиться после.
Кстати, о душевных терзаниях. Бывает ведь и так, что человек делает правильный выбор, но смириться с ним не может. Это особенно неприятно потому, что человек понимает, - случись с ним такое еще раз, он поступил бы так же, но какое ему дело до правильности выбора, если он из-за этого потерял близкого человека/привычную жизнь/родной дом/перспективы на будущее и т.д. (нужное подчеркнуть). Лукавые помыслы будут терзать человека, и нужно понимать, что они – неотъемлемая часть правильных поступков. И наоборот – принятие неправильного решения влечет за собой совершенно иные, но тоже лукавые мысли: человек неизбежно начнет говорить себе: «Да, поступок так себе, зато у меня есть близкий человек/привычная жизнь/родной дом/перспективы на будущее и т.д. (нужное подчеркнуть).
Но можно сделать выбор, после которого душевных переживаний уже не будет: выбор умереть. Можно «положить душу за други своя», можно инфантильно прервать неудачную жизнь самоубийством. В автобиографической книге Рубенса Давида Гонсалеса Гальего «Белое на черном» он, человек, на всю жизнь прикованный к креслу, делится своими детскими мыслями, не оставляющими его и в зрелом возрасте. Он пишет, что всегда представлял себе, как по секретному заданию его отправляют к вражескому кораблю на лодке, полной взрывчатки, и он героически нажимает красную кнопку единственным работающим пальцем. Но, поскольку ситуации для такого самопожертвования у него не нашлось, он выбрал жизнь. Если суммировать вышесказанное: чем в более неприятную ситуацию Вы попали, тем сложнее будут и предложения, из которых придется выбирать, и чем чище ваша совесть, тем проще из этих ситуаций будет выйти. Из этого правила есть исключения, которые касаются крайне малого процента людей. Серьезный выбор всегда несет за собой серьезное переосмысление себя. И далеко не всегда неправильный выбор приведет человека к неправильному переосмыслению, иногда случается и наоборот. Универсальных решений нет.
