Вопрос «Чем заняться на досуге?» нормального человека уже не беспокоит: вокруг столько площадок, столько форм активности, столько секций, лекториев и кружков, что проблема не в том, что заняться нечем, а в том, что не успеть всюду, куда хочется. К счастью, многим в нашей стране хочется не лежать на диване, а делать что-то собственной головой и руками. С представителями одной из недавно созданных площадок, дающих возможность это сделать, - ЦМИТ «Антарес» - «Наследник» пообщался прямо под шум станков и крики проектных команд.
Максимилиан Апраксин, исполнительный директор ЦМИТ «Антарес».
Максим Шаров, руководитель образовательной программы ЦМИТ «Антарес».
Расскажите, пожалуйста, что Ваша площадка из себя представляет?
На самом деле, у нас здесь целых три площадки под одной крышей. Во-первых, ЦМИТ, Центр молодежного инновационного творчества, созданный в рамках госпрограммы. Во-вторых, коворкинг, и это не госпрограмма. А в-третьих, лектории, пространство для активности.
В целом, мы – площадка, технически и инженерно обучающая. Присутствует некое количество разнообразного инженерного оборудования и присутствует образовательная активность, связанная с этим оборудованием: проектирование, разработка, изготовление, словом, работа над проведением проектов по всем этапам производственного цикла.
А если я совсем ничего не умею, но очень хочу?
У нас есть мастер-классы по работе со станками, с оборудованием, по проектированию, схемотехнике, робототехнике. Часть мастер-классов уже существуют вещественно, часть мастер-классов в проекте. Человек может прийти на мастер-классы, а потом уже в процессе задумать какой-то проект и воплотить его на площадке. Человек может прийти с голой идеей: «Вот я гуманитарий, миру не хватает вот такой штуки, а как эту штуку сделать, ничего не понимаю, страшно». Приходит к нам, находит соратников либо среди наших сотрудников, либо среди сообщества. Заходит с идеей и видит: тут инженер, тут дизайнер, схемотехник. Разные люди собираются в сетевое сообщество и работают.
Какой у вас нижний порог по возрасту?
Шестой класс.
Мне кажется, это уже целая педагогическая проблема. Заходит к вам нормальный аутичный шестиклассник, который другому шестикласснику слова сказать не умеет. Как Вы их будете завязывать?
Теоретически должны быть доски проектов, обеспечивающие информационную доступность. Люди, которые работают на площадке, получают информацию от других проектов, кто где находится и кому кого не хватает.
В чем в таком случае смысл Вашего коворкинга?
Коворкинг – это свободная мастерская, некое пространство, где есть верстаки, инструменты. На каждом верстаке есть индивидуальный набор инструментов, есть общий набор инструментов. Стоит это 300 руб. в час за верстак, 1200 руб. за день. Материал можно купить у нас, можно использовать расходники наши. В мастерской есть полочка, где навалены разные кусочки дерева. Там есть и буковые кусочки, дубовые, фанера. Это то, что люди из других проектов посчитали отходом, но при этом не стружки, не опилки. Надо вам, к примеру, коробочку под колечко из дерева, на это реально чьего-то обрезка хватит. Это бесплатно. Доступ дается вместе с верстаком. А более серьезный материал под индивидуальный проект можно купить у нас, можно спросить у нас, где его купить, а можно привезти с собой. Тут система максимально гибкая.
Инженерия в последние годы – это устойчивый тренд в дополнительном образовании. Чем ваш проект отличается от аналогов?
Широтой активности. Максимальный охват и инженерных компетенций, и производственных компетенций, и самих станков. Среди ЦМИТов наш – один из лучших в России. ЦМИТ – это государственный, грантовый проект, и у него есть системные трудности. Вот, люди приходят к государству и говорят: «Мы хотим учить детей, хотим дать им станки, дайте нам на это денег». И денег дают. Но обычно инженеры не очень хотят учить детей, а преподаватели очень редко бывают инженерами. Поэтому большинство ЦМИТ строится по принципу «преподаватель накупил станков и не знает, что с ними делать». Здесь у нас есть и инженеры, и преподаватели, и станки, и все это плотно завязано друг на друга. Наша площадка должна стать максимально универсальным центром производства. Большое серийное производство запускать нет смысла, но любой прототип: металл, дерево, любой материал, любая механика – это все можно сделать здесь. По крайней мере, в идеале.
То есть, Вы прорабатываете методическую часть?
У нас сейчас есть курсы, которые длятся от нескольких месяцев до года, есть мастер-классы, такие однодневные истории, есть что-то переходное на несколько дней, не такой мега-курс с дикой теорией, но с очень живой и интересной практикой, типа литья пластика: приходишь и делаешь себе формочку или кулончик. Увеличенные мастер-классы - это нечто среднее между мастер-классом и курсом - направлены на быстрое получение максимальных компетенций в каком-то вопросе, после такого курса человек будет знать достаточно, чтобы начать делать свой проект абсолютно самостоятельно.
У нас есть свое видение, чего мы хотим от образования здесь, в ЦМИТе. Вся разработка заключается в том, что сначала люди решают, что они хотят делать. Дальше мы думаем, как это вписать в наше представление об образовательной системе, дальше прорабатываем программу конкретно по дням, по урокам. Во-первых, мы считаем, что очень важный сейчас навык, который везде жутко необходим – это навык работы с информацией. И это требует менеджмента со стороны преподавателя: иногда за руку отвести и носом ткнуть, а иногда «идите и сами ищите». Дальше непосредственно рефлексия: идет процесс, что сегодня произошло, почему так произошло, чего не хватило. Во-вторых, у нас есть конкретное требование, чтобы у каждого курса была своя продуктовость, - не важно, материальная, или интеллектуальная, но люди должны уйти не просто с набором базовых знаний относительно той области курса, но и с конкретным продуктом, о котором они могут рассказать, презентировать, а при желании самостоятельно его воспроизвести.
Вы говорили про сложность в смычке преподавателя и инженера. Откуда у Вас такие компетентные кадры?
У нас есть люди, которые не сильны в преподавании, но в принципе хотят для людей что-то делать и могут делать. Мы пытаемся для них найти человека, который может помочь в преподавательской части. Один из курсов у нас в такой связке и будет разворачиваться. Есть человек по предметной части, другой более по педагогической части, и они работают в паре. Есть люди, которые в жизни не преподавали, но очень хотят. Тогда мы предметно общаемся на тему того, как они себе это представляют. Сначала планируем тестовые прогоны, чтобы понять, какие возможности у человека, который хочет преподавать, и как нам это сделать. Хочется связать большинство курсов инженерно-технической направленности в определенную систему модулей, которые заточены под реализацию конкретных проектов. Например, мы пытаемся выстроить систему из курса робототехники, курса алгоритмики и чисто программирования, с тем, чтобы на выходе получать серьезный digital-продукт. Сеть курсов мы выстраиваем под конкретный проект. В идеале система работает так: тот человек с идеей, который к нам пришел, говорит: «я хочу сделать это», и консультируется с инженером нашим. Инженер ему говорит: «Чтобы дойти до этой точки, у тебя есть такие базовые входные курсы, а дальше ты можешь пойти либо по этой дорожке через этот курс и этот курс, и в итоге сумеешь либо набрать себе по дороге команду, либо самостоятельно изготовить, то, что хотел. Есть некое древо курсов, в которое можно вставлять проект как цель на каком-то уровне происходящего, и у человека сразу появляется понимание, какие компетенции надо приобрести для реализации своего проекта.
С каким количеством человек вы готовы одновременно работать?
На образовательных курсах мы осилим около 50 человек, по мастер-классам 40. В мастерской у нас 11 параллельных рабочих мест плюс станки. Но надо понимать, что проекты бывают очень разные. И команды под них тоже.
Как Вы думаете, почему такое образование не реализуется сейчас непосредственно в школах, в техникумах?
Где-то реализуется. У нас, например, человек может прийти и работать, вместо того чтобы прийти и заполнять бумажки о том, что ему нужно работать и как он будет это делать. Меньше бюрократической волокиты, больше ориентации на практику: нужно делать, нужно учить, нужно выпускать продукт и не нужно это описывать в десятках документов. Плюс мы можем полностью игнорировать Минобр. Сейчас их интересует только количество человек, прошедших через нас – студентов, школьников. При этом содержание курсов целиком на нас, проектная работа тоже на нас, в нее никто не вмешивается. Для всех учебных заведений мы выступаем как внешняя площадка. Это быстрая и отзывчивая система, которая работает немножко лучше, чем государственная, потому что если мы после диагностики видим, что у нас какой-то курс не работает, мы просто берем и меняем курс.
Стандартный родительский вопрос: а это для ребенка не опасно?
ТБ проходят все непосредственно перед обучением. В рамках курса, в рамках мастер-класса, с инструментом работает один человек. Если их трое, они меняются. Рядом стоит ответственный. Если ребенок не склонен тыкать себе вилкой в нос вместо рта, лобзиком у нас он точно не порежется.
Собираетесь ли Вы расширяться?
На самом деле, мы и сейчас уже большие. Напомню, что «Антареслаб» – это уже четыре проекта: коворквинг, ЦМИТ, центр прототипирования и лекторий. В ближайшее время расширяться на другие площадки мы точно не планируем.
Но если вы создаете внятную систему инженерных курсов с понятным методобеспечением, ее легко тиражировать на аналогичные проекты.
Мы так и планируем в рамках тех же ЦМИТов. Под нашим патронажем другие ЦМИТы покупают комплект курсов. Мы контролируем обучение преподавателей на этот курс плюс какие-то возможные выезды на мероприятия. Но это задача на следующий год. Сейчас сделаем, потом с этим в большой мир пойдем.
