Комсомольцы 20-х прошлого века были пламенными людьми. Их вера - атеизм - горела в их сердцах, они не терпели лжи. Поэтому представить, чтобы кто-нибудь из них по просьбе «отсталой» тещи или матери крестил «втихаря» своего ребенка - невозможно. Они были зоркие и чуткие, они чувствовали, насколько русская культура пропиталась ненавистным им христианством. Чего стоило слово «спасибо», с его замаскированной молитвой (взрослые коммунисты не заморачивались такими «пустяками» - они строили заводы; они, увы, не понимали, что эти МИНЫ, если их вовремя не обезвредить, взорвутся). Комсомольцы выросли, их вера потеряла прежний накал, иные вообще стали испытывать к христианству теплые чувства. Но были и те, кто продолжил свою охоту, свою великую борьбу с «опиумом для народа». Они достигли больших номенклатурных высот и уже могли самостоятельно ставить задачи. Причем, они были умны и понимали, что, прежде всего, надо бороться с устойчивыми христианскими архетипами в русско-советской культуре.
Выражение «неверующий Фома» знал практически каждый русский человек, при том, что многие никогда не читали Евангелия, но все равно понимали, что речь идет об апостоле Фоме и что это как-то связано с Иисусом Христом. Тогда умный номенклатурщик, бывший пламенный комсомолец, поставил задачу перед молодым, подающим большие надежды детским писателем Сергеем Михалковым. Она звучала очень просто – «наши дети должны знать только нашего советского Фому». Поэт прекрасно справился с поставленной задачей. И поколения советских детей читали и учили стихотворение «Упрямый Фома», и фразу «Неправда, - не верит Фома, – это ложь…» и прямо по лужам идет без галош…» знал практически каждый советский ребенок. При этом советские дети не знали никакого апостола Фому, не знали его слов «Если не увижу на руках Его ран от гвоздей, и не вложу перста моего в раны от гвоздей, и не вложу руки моей в рёбра Его, не поверю» (Ин. 20;25), не знали слов Спасителя, обращенных к апостолу: «Потом говорит Фоме: подай перст твой сюда и посмотри руки Мои; подай руку твою и вложи в ребра Мои; и не будь неверующим, но верующим. Фома сказал Ему в ответ: Господь мой и Бог мой! Иисус говорит ему: ты поверил, потому что увидел Меня; блаженны невидевшие и уверовавшие» (Ин. 20;29).
Но пламенные комсомольцы не успели додавить православие, слишком уж оно укоренено оказалось в русской культуре. А сами комсомольцы, которые с помощью больших социальных реформ пытались победить один из главных грехов - сребролюбие, породили таких внуков и правнуков, которые под воздействием сребролюбия переродились в наглых и беспощадных капиталистов, угробивших все достижения их дедов и прадедов, в том числе и таких, которые, несомненно, стоило оставить…
Предельно символично, что неофициальным, но сильным гласом Русской Православной Церкви стал именно журнал «Фома», созданный первоначально несколькими верующими энтузиастами, которые решили явить миру свою веру.
Так Апостол снова оказался с нами, с нами же оказалось и хорошее стихотворение Сергея Михалкова, оно просто заняло соответствующее место в отечественной культуре (иерархия была восстановлена). Ну, а нам осталось только сказать: СпасиБо тебе, пламенный комсомолец и Спаси тебя Бог!
