400-столетию Столбовского мира посвящается
Почти весь 19 и 20 века Россия и Англия – противники. Даже когда мы союзники (Первая мировая и Вторая мировая), от этого союзника ждем какой-нибудь гадости. А уж если мы противники, то гадости получаем вагон и малую тележку. «Англичанка» гадит – именно так описывается классическая ситуация в отношениях между Россией и Великобританией. Но были и другие времена, когда наши государства очень неплохо ладили друг с другом. Причем по очень прагматическим причинам.
Когда на Руси было хуже всего?
Вот именно, когда? Может, в 1941-м под Москвой? Или в 1812, когда Наполеон захватил Москву? Правильный ответ: июль 1611 года. Смута в самом разгаре. Бывший царь Василий Шуйский - в польском плену, в польской темнице Патриарх Гермоген. В Москве – польский же гарнизон, большая часть города сожжена во время весеннего антипольского восстания.
Первое ополчение под руководством Ляпунова, Заруцкого и Трубецкого распалось – 22 июля казаками зарублен Ляпунов (казаки поверили подметному антиказачьему письму, которое написали поляки от лица Ляпунова). В июне после почти двухлетней осады поляки взяли Смоленск, весь северо-запад, включая Новгород (его взяли штурмом 16 июля 1611 года), захватили шведы. Практически все общегосударственные органы уничтожены, банды разбойников свирепствуют по всей стране. Казалось, действительно, земля русская закончилась.
Свет в конце туннеля
Из школьного курса истории мы знаем, как события развивались далее. Явление преподобного Сергия Минину, созыв Второго ополчения, во главе войска - князь Пожарский, освобождение Москвы, избрание в 1613 на царство Михаила Федоровича.
Здесь необходимо небольшое отступление: 1613 год – Царь есть, казна есть, но в ней денег нет, причем совсем нет. А деньги – это такой бензин, без которого государева машина ездить не может. А где их взять, если страна так разорена, что монголо-татарское нашествие времен Батыя кажется детским набегом на яблоневые сады по сравнению с тем разорением, которое русская земля пережила в Смуту?
И здесь на помощь приходят англичане – они дают денег взаймы, «с превеликим удовольствием». Почему? В 16 столетии английские купцы почувствовали вкус к торговле, причем не к простой, а транзитной - спасибо венецианцам. Последние, когда осознали, что основные торговые пути окончательно покидают Средиземное море, срочно перенесли центр финансовых операций из Венеции в Англию. Именно они и стали планировать различные экспедиции, которые должны были проложить новые торговые пути и принести баснословные прибыли. В результате одной из подобных экспедиций (через северные моря собирались доплыть до Китая и Индии) англичане открыли для себя Россию. В массовом историческом сознании всегда всплывает фигура английского капитана Ченслера, который первым из англичан прибыл в Москву, общался с Иваном Грозным и получил уникальные привилегии для английских купцов. Его многие и считают создателем английской торговой «Московской компании», которая почти полтора столетия монопольно контролировала торговлю с Россией.
Но истинным создателем компании, тем, кто планировал экспедицию, был Себастьян Кабот (Себастьяно Каботе). Знакомьтесь: место рождения – Венеция, сопровождал своего великого отца Джона Кабота (Джовани Кабото) во время его второго путешествия к берегам Америки ещё в 1498 году. В 1509 пытался отыскать Северо-Западный морской путь в Восточную Азию и, вероятно, открыл проход в Гудзонов залив. В период с 1512 по 1516 гг. состоял картографом на службе у Фердинанда II, короля Арагона и Кастилии. А затем в течение двух десятилетий в1519—1526 и в 1533—1544 Себастьян - главный штурмана флота Священной Римской империи. В 1544 году Кабот опубликовал карту мира и стал одним из самых известных географов мира. Поэтому после восшествия на престол короля Эдуарда VI в 1547 году Кабота пригласили в Англию, где ему была пожалована пенсия. Англичане (которым активно помогали венецианцы) хотели переиграть испанцев, и денег для этого не жалели. Кабот и Ченслер сразу оценили «случайное» открытие России. Кроме того, что можно было с гигантской выгодой продавать русские товары на европейском рынке, Россия рассматривалась как плацдарм для возможной торговли с Персией и Китаем. Смута резко уменьшила прибыль Московской компании. Поэтому англичане были весьма заинтересованы в ее прекращении.
И, конечно же, как только правительство Михаила Федоровича Романова попросило денег, оно их получило. Англичане не сомневались, что в будущем все вернется сполна.
Долгий путь к миру
Залив топливо в «государеву машину», правительство Михаила Федоровича начало решать проблемы, стоявшие перед Российским государством. Одна из них: весь северо-запад страны был оккупирован шведами. Не решив эту проблему, нормально функционировать государство не могло. Началась война – поражения (под Бронницами) чередовались с победами (удачная оборона Пскова в 1615) . Обе стороны осознали, что решительной победы в данном противостоянии не будет (хотя ранее шведы всерьез рассматривали вопрос, какие земли необходимо занять в случае окончательного распада российского государства). Пришло время для мирных переговоров.
Шведы были уверены, что выхода к Балтийскому морю русским в ближайшее время не получить, но они надеялись оставить под своим контролем и Ладогу, и Порхов, и, конечно же Новгород. Русские хотели вернуть себе как можно больше утраченных земель.
Шведы выбрали в переговорах следующую тактику: они напомнили русским послам, что в России присягали шведскому принцу Карлу-Филиппу (сам князь Пожарский ратовал за эту кандидатуру, напоминал всем, что происходило, когда выбирали своего). Шведы пытались использовать династическую слабость первого из Романовых. И были уверены, что ради признания иностранным государством своих прав на престол первый Царь пойдет на значительные уступки. В качестве посредников в переговорах выступили англичане и голландцы. И те, и другие были заинтересованы в установлении прочного мира в России. Будет мир - будет торговля, а значит, будут большие барыши.
Голландцы мечтали вытеснить англичан из России и получить вместо них торговые привилегии. Они посчитали, что подобный компромисс «не говорим о присяге русских принцу Карлу-Филиппу», а русские уступают щведам Новгород с окрестностями, вполне приемлем. В то время авторитет нового русского царя был чрезвычайно низок, голландцы думали на этом сыграть и были уверены, что представленный ими компромисс найдет понимание в Москве.
Русский Джон или английский Ваня
В Москве же с этим были не согласны, и настроения московитов прекрасно знал представитель английского короля Якова II английский купец Джон Меррик. Трудно былой найти другого иностранца, которому бы так доверяли в России. Здесь Меррик провел почти тридцать лет. За это время из простого агента «Московской компании» он превратился в главу ее представительства. Джон давно обрусел, отлично говорил по-русски, и даже просил называть его Иваном Ульяновичем (его так называли даже в официальных документах). Джон Меррик, который лично знал Лжедмитрия и Василий Шуйского (у того, и у другого добивался новых льгот для «Московской компании»), во время Смуты успел съездить в Англию, доложить лично королю о ситуации в России и поучаствовать в обсуждении дальнейшего плана действий. Англия стояла перед неприятной дилеммой: если победят поляки (католики – злейшие враги англичан), то конец английским привилегиям. И перед англичанами было два варианта действий: либо колонизировать Россию (смотрите проект Ченслера, который в 1914 году нашла в британском архиве российский историк Любименко), либо помочь России воссоздать свою государственность (и контролировать тем или иным способом слабую Россию).
Самое интересное, что через триста лет ситуация почти полностью повторилась во время Гражданской войны на Дальнем Востоке. Тогда в роли англичан выступили американцы. Они тоже решали: либо захватить Дальний Восток (чтобы его ресурсы не достались японцам), либо помочь его занять советской власти (опять же для того, чтобы ресурсы не достались японцам, но и самим не влезать в дорогостоящую авантюру).
Англо-саксы и в первом, и во втором случае решили экономить ресурсы и помогать русским самим восстанавливать свою государственность (хотя очевидно, что если у наших ничего бы не получилось, то Англия в Смуту вмешалась бы по полной с помощью наемников и нанятых на английские деньги русских отрядов).
Главная штаб-квартира «Московской компании» находилась в Ярославле, и можно предположить, что англичане серьезно помогли материально Второму русскому ополчению (и, конечно, эта помощь не обошлась без активной деятельности Джона Меррика). Поляки понимали, откуда исходит угроза их владычеству в России, и в 1613 нанесли удар по русскому Северу, где находились основные фактории англичан. Но было уже поздно – помощь свыше (преподобный Сергий), русская сила и английские деньги начали действовать – Русь потихонечку стала отползать от края пропасти.
Когда англичанам удалось поставить на место поляков, то, конечно, они собрались окоротить и шведские интересы (шведы тоже могли угрожать английской торговле). И хотя правительство Михаила Федоровича сознательно сталкивало англичан и голландцев в качестве посредников на переговорах, вскоре оно убедилось, что Джон Меррик, наш английский «Ваня» гораздо лучше всех голландцев вместе взятых, т.е. интересы англичан и русских на данном историческом отрезке совпали.
Несмотря на колоссальные потери, Столбовской мир - первый мир, заключенный династией Романовых, - это грандиозная победа русской дипломатии
Шведы также видели: англичанин знатно «топит» за русских, но Меррик постоянно напоминал шведам, что английская корона всячески заинтересована в установлении мира (и этого гордые скандинавы не могли не учитывать). Переговоры были очень трудными, и с перерывом шли более полутора лет (каждая из сторон жаждала мира, те же шведы воевали в это время с поляками и не хотели вести войну на два фронта).
Споры шли по самым разным церемониальным мелочам (но в мире дипломатии это отнюдь не мелочи). Например, уже на заключительном этапе в Столбово перед сторонами встал щекотливый вопрос. Переговоры шли в крестьянской избе, у которой была только одна дверь. Чтобы не допустить урона чести своему государству и российские, и шведские дипломаты собирались одновременно войти. Но как это было возможно осуществить при наличии одной узкой двери?
Английский Ваня и здесь не растерялся, он прорубил вторую дверь, и переговоры начались с одномоментного вхождения и шведских, и русских дипломатов в комнату через собственные двери. В самом конце февраля 1617 года переговоры наконец-то закончились. Причем каждая из сторон была удовлетворена их итогами. Шведы отрезали Россию от Балтийского моря. Ивангород, Ям, Копорье, а также Поневье и Орешек с уездом перешли в шведское владение вместе с городом Корела (Кексгольм). Но Новгород, Старая Русса, Порхов, Ладога, Гдов с уездами, а также Сумерская волость (ныне Сланцевский район Ленинградской области) возвращались России. Россия должна была выплатить Швеции контрибуцию в размере 20 тысяч рублей серебряной монетой (изначально шведские запросы были гораздо выше).
Несмотря на колоссальные потери, Столбовской мир - первый мир, заключенный династией Романовых, - это грандиозная победа русской дипломатии. Страна находилась на краю гибели. Ей грозило очередное нашествие поляков, которое и состоялось буквально через пару месяцев (поход Владислава). И кто знает, устояла бы Россия, если бы она к тому времени все ещё воевала бы против Швеции. И надо отдать должное, что к этой великой победе российской дипломатии серьезно приложил руку представитель английской короны Джон Меррик, он же Иван Ульянович, короче наш английский Ваня.
