Согласитесь, это довольно распространенная позиция: «Пока молодой, буду жить в свое удовольствие. Прийти к Богу могу и в старости». Замечательная мысль. Премудрый Соломон несколько тысяч лет назад прямо советовал юношам заниматься тем, чем им нравится, с таким несколько ехидным напоминанием: «Веселись, юноша, в юности твоей, и да вкушает сердце твое радости во дни юности твоей, и ходи по путям сердца твоего, и поведению очей твоих. Только знай, что за все это Бог приведет тебя на суд».
Казалось бы, неужели Богу жалко, что мы в юности будем есть, пить и веселиться, а потом – в старости – сумеем покаяться в наших грехах? Но проблема в том, что грех (если совсем по-простому) напоминает чем-то нарушение инструкции по эксплуатации. Даже какие-то более простые по сравнению с человеком вещи, как, например, стиральная машина, имеют такие инструкции. И все мы знаем: прежде чем ее включить, стоит вообще прочитать, какое напряжение там должно быть, куда подключать, каким образом… И когда она уже будет работать, так же будет необходимо соблюдать определенные правила эксплуатации (если, например, вы не будете вынимать мелочь и гайки из карманов брюк, скорее всего, ваша стиральная машина сломается и не будет служить в течение всего срока, который был ей предназначен).
То же самое заповеди Божии для человека. Это своего рода инструкция по эксплуатации. Заповеди Божии сводятся к тому, что мы должны «возлюбить Господа Бога своего всем сердцем своим, всем помышлением своим, всею мыслию своей, всею крепостью своей, и ближнего своего – как самого себя». И если мы не исполняем эту инструкцию по эксплуатации, мы «ломаемся». То есть каждый раз, когда мы совершаем грех, или каждый раз, когда мы совершаем добродетель, мы не просто изменяем мир вокруг нас, мы не просто делаем кому-то хорошо или плохо, мы реально изменяемся сами. Происходит это достаточно незаметно для нас, но, я думаю, если вы прожили уже какой-то отрезок своей жизни, то вполне можете увидеть, что вы сейчас совсем не похожи на самого себя 5 или 10 лет назад. Вы стали другим.
А каким другим? Вот это как раз и зависит от того, как мы с вами живем. И рыбка, как говорится, задом не плывет. Мы не можем вернуться в то состояние, в котором мы пребывали до свершения греха, мы не можем обрести утерянную девственность, не в физическом смысле даже этого слова, а в состоянии вообще всей нашей личности - мы не можем вновь испытывать те чувства, которые мы испытывали до того, как мы совершили тот или иной грех.
Конечно, когда грехи мелкие и незаметные, то, на первый взгляд, ничего с нами такого и не происходит. Когда мы совершаем тяжкий грех, конечно, мы действительно переживаем, серьезно переживаем реальные изменения собственной личности.
Кроме того, необходимо помнить, что Господь сказал: где сокровище ваше, там будет и сердце ваше. То есть если центр наших мыслей, центр наших желаний, то, о чем мы думаем, о чем мы переживаем, о чем мечтаем, чем, собственно, живем, находится где-то далеко от Бога, то весь наш организм, весь наш строй как бы преобразуется постепенно, как бы затачивается. Знаете, есть такие дурные мультики про теории эволюции, как у некой зверушки, попавшей в воду, постепенно вырастают плавники, или у белки, которая прыгает с ветки на ветку, появляются перепонки между лапами для того, чтобы ей удобнее было прыгать.
Точно так же и у нашей души: когда мы чем-то начинаем заниматься, у нее появляются некие навыки, некие новые способности, мы развиваем те стороны души и в том направлении, в котором нам, собственно, это наиболее интересно. И вот если этот интерес отстоит далеко от Бога, то в тот момент, когда мы вдруг решим, а не обратиться ли нам к Богу, вдруг выяснится, что необходимые жабры у нас не отросли, перепонок нет, а предстоит серьезный перелет и просто так – вот я теперь начну ходить в храм – не получается.
Однажды, когда я был молодым священником, пришла ко мне пожилая женщина, да не то слово - пожилая, совсем старая. Ей, по моему ощущению, было лет 90, наверное. И вот она говорит: «Батюшка, я вот молодая была – ой блудница, а сейчас не блужу!» Тогда я еле удержался, чтобы не сказать: «Да кому ты нужна?! Сейчас-то, в 90 лет…» Сейчас бы я уже так не подумал, потому что понимаю, что и в 90 лет люди прекрасно могут блудить.
Но речь не об этом, а о том, что если мы те годы молодости, те действительно лучшие годы, которые Господь нам дает на самое лучшее, тратим их не на то, что нужно, то мы – как та ракета, которая взлетает с небольшим изменением скорости, с небольшим изменением угла старта, с небольшим изменением параметров выхода. И все эти, вроде бы несущественные, отклонения выведут эту ракету совсем на другую орбиту. И вроде бы и запас топлива был нужный, и ракета была нормальной конструкции, а вот промедлили со стартом и не долетели куда нужно. Или вообще не сумели выйти в космос.
То же самое происходит и с нами. То есть ответ, который юноша должен будет дать, - это не юридическая категория, не то, что Бог откроет, например, Священное Писание, как некий кодекс законов, спущенных с небес, полистает и скажет: так, статья 38-я, пункт третий, ты определяешься в такое-то место ада или рая. Бог – судья не в юридическом смысле. Каждый из нас будем судим по делам нашим. По сути дела, дела наши осудят нас. Осудят – и в плохом смысле, осудят и в хорошем смысле этого слова – на спасение.
Есть такая расхожая фраза (в современном мире ее больше знают как принадлежащую Гэндальфу Серому из «Властелина колец», хотя и до него, и после него эту фразу говорили многие): нам не дано выбирать времена, в которые нам жить, нам дано выбрать, как нам распорядиться тем временем, которое нам отпущено. Если мы потратим его на то, что как бы советует премудрый Соломон – веселись от юности твоей, ешь-пей-веселись, ибо завтра умрем, - тогда мы, действительно, завтра умрем.
Но мы можем с молодости выбрать и жизнь, Господь ведь говорит: «жизнь и смерть Я предложил тебе, благословенье и проклятие. Избери жизнь, чтобы жил ты и потомство твое». Эти слова Господь сказал израильскому народу, когда они были уже готовы после 40-летнего странствия по пустыне войти в землю обетованную. Если мы выбираем с юности смерть для нашей души, то нечего удивляться, что и в старости мы не найдем в себе ни сил, ни возможности прийти к Богу.
