Как же я боюсь затрагивать эту тему – «выгорание». Почему? Ну, потому что, несмотря на очевидную пользу профилактики выгорания, говорить о нём, на самом деле, неприятно и даже больно. Это вскроет мои старые раны, которые уже почти зажили, это потребует от меня откровенности, а значит, придётся раскрыться больше, чем вы ожидаете, и даже больше, чем я сама предполагаю сейчас. Так всегда бывает, когда стремишься быть предельно честной перед собой и перед своим собеседником. Правда – это неприятная штука.
Скажу прямо: я не специалист в области выгорания. У меня нет задачи подробно и основательно разобрать эту проблему со всех сторон, и осветить во всей полноте. Я всего лишь хочу поделиться своим личным опытом: трудностями, в которых я оказалась, и как из них выкарабкивалась. Как я сама реагировала на всё это, и как реагировали окружающие. Ну, и то, без чего не может обойтись ни одна моя статья: это мои чувства, и что я об этом думаю уже сейчас, оглядываясь назад. Всё это я затеяла для того, чтобы поддержать своих бывших коллег, чтобы помочь избежать ошибок тем, кто планирует работать в сфере помогающих профессий (врач, медсестра, учитель, психолог, сотрудники социальных служб и благотворительных фондов, сюда же священники, волонтёры и т.д.).
Немного о себе: если можно так выразиться, «стаж» моего волонтёрства составляет 9 лет. Опыт работы в сфере благотворительности более двух лет. Дважды я прошла через выгорание.
Конечно, я не планировала совершать столь далёкий путь. Я вообще очень часто от своих коллег слышала такое выражение: выгорания не существует. Зайди в палату к пациенту, вот тут бабушка-одуванчик лежит, ты возьми её за руку, поговори с ней – и все твои проблемы тебе такой ерундой покажутся. Я тоже верила в эту теорию. Но, увы, выгорание всё-таки существует. Сердце сжимается, когда я вижу людей, которые давно уже выгорели, но отказываются это признавать. Когда такой «специалист» во взвинченном, истощённом, раздражённом и, я бы даже сказала, неадекватном состоянии продолжает выходить на работу и «помогать». Есть ли толк от такого сотрудника? Нет! Но ведь дело уже не в эффективности работы человека. Если мы с вами говорим о выгорании, то речь идёт уже не о результатах, а о самом человеке! Вполне конкретном человеке, который находясь в выгоревшем состоянии продолжает ходить на работу, нанося урон не только делу, но и в первую очередь самому себе: работая на износ, человек разрушает себя. Увы.
Вопрос, который лично мне создаёт по жизни очень много проблем звучит так «Как я могу пройти мимо?» Когда я вижу человека, взрослого человека, который, конечно же, «сам знает, как ему жить», могу ли я учить его или что-то ему советовать? Может, и правда не лезть? Сам разберётся, взрослый же человек… Так вот, не умею я так. Если я вижу, что человека «колбасит», я всё же ненавязчиво предлагаю свою помощь, но не настаиваю. Поэтому вы вправе продолжить читать эту статью или вовсе не делать этого.
Буквально месяц назад мне пришлось читать лекции для вожатых – это совсем юный народ. В список тем, которые я должна была осветить, попало и выгорание. Я подумала: какая глупость, зачем в столь юном возрасте знать про выгорание? Ведь у подростков ещё нет ни жизненного опыта за плечами, ни трудового стажа, в конце концов, многие вещи, о которых я буду рассказывать, им даже тяжело будет представить, потому что они с ними никогда не сталкивались. И всё-таки монолог состоялся, и не зря. Признаюсь, что я до последнего боялась, что я сейчас вот этих неокрепших птенцов буду учить выстраивать рамки с работодателем. Что эти юнцы, ещё не заработав авторитет и не включившись в работу с полной отдачей, уже будут с порога «качать свои права». Однако, когда мы расставались, ребята, провожая меня больше всего благодарили за тему выгорания. Оказывается, даже вожатый, в столь юном возрасте, так или иначе, уже успел обжечься об это. Так что не рано, в самый раз.
Однажды я ехала в метро, и вдруг поймала себя на мысли, что вообще-то я сейчас социально опасна для пассажиров. Потому что в тот момент меня всё сильно раздражало и бесило. Я готова была взорваться и наорать на любого человека, только дай повод. Сил у меня совершенно не было, всё было лень и сильно хотелось спать, я села на освободившееся сиденье с одной лишь мыслью, что быстренько сейчас «отрублюсь» и, наконец-то, «отдохну». Спустя пару остановок места рядом со мной освободились, и на них сели две студентки, сквозь сон я слышала, как они сначала обсуждали учёбу, а потом, когда разговор перешел на «мальчиков», они начали шутить и вдруг неожиданно громко захохотали. Помню, я тогда резко повернулась к девчонкам, открыла свои красные глаза и, не произнося ни слова, злобно посмотрела на них. Девчонки от такой «просьбы» впали в ступор, а потом одна из них прошептала: «Это насколько же ей сейчас плохо, что она так сильно раздражена». Удивительно! Такие молодые, а такие мудрые! Они не стали огрызаться, хамить, даже оправдываться не стали – они мне посочувствовали. До сих пор вспоминаю этот удивительный случай по обезоруживанию гнева.
И как же всё-таки нелепа эта проблема – выгорание. Действительно, можно сказать, она выросла на ровном месте. Ведь если задуматься, те, кто выгорел, на самом деле «хотели, как лучше», они искренне, из самых добрых побуждений, забыв о себе, так усердно светили, что сгорели дотла…
Люди, с которыми я работала в одном кабинете – это лучшие люди нашей страны. Помню, уважаю и люблю. Каждого! Альтруисты. Волонтёры по призванию. Сами по себе очень интересные люди, с очень богатым внутренним миром, от которого к сожалению, если «защита не сработала» не остаётся совсем ничего…
В следующих статьях я хотела бы рассказать о своей истории выгорания. Как я восстанавливалась после неё, но главное – как это предотвратить.
Благотворительность – это относительно молодая отрасль в нашей стране. Она внезапно вспыхнула, громко заявив о себе. Благодаря добросовестным фондам, она успела заслужить доверие и уважение. Она привнесла смысл в жизнь многих людей, дала надежду и реальную помощь, но вместе с тем, она же продолжает быть соковыжималкой, которая неосознанно выдавливает из человека все ресурсы, опустошая его до дна… Не стоит искать виноватых. Просто очень мало опыта. Очень быстро всё развивается. Нет времени остановиться. Осмыслить, на каком этапе сейчас находишься лично ты. Да что там говорить, нет времени даже на то, чтобы просто отдышаться. И всё-таки я верю, что всё будет хорошо. Мы уже близки к этому. Но это попозже. Верю так же и в то, что не зря вношу свою маленькую лепту.
Беда в том, что наш народ не привык носиться с собой (со своими внутренними проблемами), как курица с яйцом. И даже не привык отдыхать. Да что там говорить, я сама, уже зная, что нахожусь в «выгоревшем» состоянии, уволившись с работы, чтобы восстанавливаться, таких дров наломала! Вместо того, чтобы отдыхать, и набираться сил, я, неугомонная, как только ощутила дух свободы, тут же, с ещё большим рвением бросилась воплощать все дела, в которых давно себе отказывала, потому что их глобальность не позволяла мне притронуться к ним. Лето прошло, а сил нет – это про меня. И, наверное, многие узнали себя?
Думаю, верные спутники выгорания - это плаксивость, повышенная эмоциональность, взрывоопасность, раздражительность, апатия, депрессия, вечный недосып, потеря смысла в своём служении, эмоциональное и физическое истощение. Подробнее со всем этим попробуем разобраться в следующий раз. А пока, в завершение, хочу привести определение, которое принадлежит священнику Андрею Лоргусу: «Выгорание не следует путать с усталостью или измождением. Главные признаки выгорания (особенно для священников, психологов, учителей, врачей) - это потеря смысла профессиональной деятельности. «А зачем всё это?» - задает себе вопрос человек в кризисе.
Горечь кризиса выгорания в том, что он нередко настигает служителя тогда, когда он находится на пике возможностей: высокий профессионализм, здоровье, опыт, знания, карьерный успех, уважение коллег - все есть, а смысла нет.
И вера есть, и знания есть, а смысла личной деятельности нет.
Выгорание - это проблема несоответствия личного смысла и осуществляемой деятельности.
Это не проблема рутины или теплохладности, теплохладные не выгорают. Выгорают горячие, что обидно.
Ещё одна беда: выгорание исцеляется лично и в глубине духа. Внешними условиями или воздействиями оно не исцеляется. В выгорании никто не виноват! Ни общество, ни начальство, ни история, ни заграница. Выгорание - это личностный кризис».
Выгорание – это кризис. Кризис – это рост. Я намеренно не зарекаюсь о том, что больше ни за что не пойду работать в благотворительность. В данный момент я занимаюсь тем, что осмысливаю полученный опыт. Раскладываю его по полочкам. Знаю, когда я работала в благотворительности, я точно была на своём месте, просто не пойму, где именно произошёл сбой.
Выгорание – это площадка для набора сил и нового взлёта. Это возможность взглянуть с другой стороны на жизнь и, главное, на самого себя. Чем сейчас я и занимаюсь.
А о том, откуда оно берется, какие у него признаки и какие есть способы борьбы, мы поговорим уже завтра.
Читайте продолжение Виктория Аникеева. Как я сгорела на работе
