В адрес Православия и православных звучит немало оскорблений и претензий самого разного толка и содержания. Отвечать на оскорбления – пустая трата умственной энергии и времени и неизбежная перспектива опускаться всё глубже в пучину хамства.
А вот реагировать на претензии необходимо – потому что развеять ошибочное или ложное мнение зачастую полезнее, чем хранить гордое молчание, преисполненное сознанием собственной правоты. Пользу из ответа могут извлечь как участники спора, так и находящиеся в стороне от него. Тот, кому претензию представили, разомнёт умственные «мышцы» и напомнит себе, что знает и во что верит. Предъявитель получит возможность лучше разобраться в интересующей теме и даже изменить своё мнение. Ну, и все присутствующие могут найти ответ на свои вопросы, уже созревшие, но ещё не озвученные.
Разумеется, на все обвинения в адрес православных ответить силами одного, двух и даже сорока четырёх человек невозможно – жалоб количество необозримое. Начиная от откровенно шизофренических бредней вроде той, будто регулярное участие грудных детей в Таинстве Евхаристии способствует массовому детскому алкоголизму («ну, там же грудничков вином поят…»). И заканчивая обоснованными упрёками, что «наличные», из плоти и крови, христиане не соответствуют тем нравственным идеалам, которые задаёт их (то есть наша) вера – с чем невозможно не согласиться, не забывая при этом о деталях, в которых известно кто скрывается.
Не буду пыжиться и тужиться поднимать непосильный для меня вес. Сосредоточусь на трёх обвинениях, ответы на которые позволяют лучше понять христианство и христиан. Понять тем, кто хочет именно этого, а не просто забросать обвинениями.
Итак, первая претензия – Православие как наиболее консервативная ветвь христианства зафиксировала древнее неравенство между полами (мужским и женским) и всячески стремится это неравноправие сохранить. Всяческое превозношение мужчины и унижение женщины – это явления, совершенно недопустимые в современном мире – толерантном, равноправном, стирающем все границы.
Вторая претензия–Православие воспевает национализм («Святая Русь», «Святая Сербия», «Святая Грузия» и т.д.), из которого быстро и естественно вырастает шовинизм (идея о превосходстве собственной нации над остальными). Эта черта явно противоречит изначальному духу христианства как универсального нравственного учения, не делавшего разницы между людьми по их принадлежности к тому или иному народу. Национализм – это явление, совершенно недопустимое в современном мире.
Третья претензия – Православие в силу особенностей своего учения и узости мышления его носителей не желает учитывать меняющиеся исторические особенности. Отсутствие гибкости приводит к религиозному фундаментализму – к мировоззрению, которое считает только свою точку зрения правильной и только собственные ценности признаёт настоящими. Следовательно, тех, кто разделяет другие ценности, православные считают или врагами, или неполноценными. Фанатизм и нетерпимость к иному мнению – это явления, совершенно недопустимые в современном мире.
Почему ответить именно на эти тезисы особенно важно?
Потому, что их православная трактовка создаёт пусть упрощённую, но от этого ни на грамм не менее верную систему восприятия верующим человеком самого себя. Перед нами – пирамида человеческой идентичности в том понимании, которое принято именовать традиционным, библейским.
Первая, базовая ступень, фундамент – половая идентичность. Пока человек не осознает свою принадлежность к одному из двух естественных, обусловленных природой, полов, он не может рассчитывать на гармоничную или хотя бы нормальную жизнь. Без такого самоопределения невозможно адекватно выбрать и выполнять те биологические, социальные и духовные функции, которые и делают человека человеком.
На протяжении всей истории человечества это казалось очевидным, но в последние десятилетия появились люди, которые поставили вопрос о возможности выбора даже в этой сфере. Выбирать любых интимных партнёров в неограниченном количестве, менять пол по своему желанию и даже создать некий третий пол. Это преподносится не какиндивидуальное отклонение от нормы, исключение из правил, а последовательно и успешно внедряется как новый стандарт жизни. И я не вижу другой интеллектуальной и духовной силы, кроме традиционного религиозного мировоззрения, которая активно сопротивлялась бы данным новым веяниям. Наука, культура, государства – либо молчат, либо поддакивают.
Определение Православием женщины и мужчины как разных по множеству параметров, особенностей и предназначению человеческих личностей – не сексизм и не унижение одного пола за счёт другого. Это отведение каждой «половине человечества» той уникальной роли, которая для неё естественна.
Понимание того, что мужчина должен быть отцом, защитником, создателем своей семьи, тем, кто несёт ответственность за принятие решений, кто передаёт детям житейские знания-умения и моральные принципы. Тогда это настоящий мужчина.
Осознание того, что женщина должна быть матерью, воплощением красоты и верности, той, кто дарит жизнь и даёт первые (то есть самые важные) уроки любви и самопожертвования. Тогда это настоящая женщина.
Настоящий мужчина и настоящая женщина не воюют между собой за лидерство (хотя, разумеется, внутренняя «война полов» идёт – искажённая человеческая природа делает её неизбежной). Они дополняют друг друга и такой гармоничный союз показывает нам пусть отдалённое, но подобие того, каким был задуман в своём величии человек.
И если современный мир, такой толерантный и равноправный, видит в этом нечто плохое – это неутешительный приговор ему, миру. Конечно, такое расхождение уже стало проблемой для христиан, для тех, кто не согласен быть «ни мужчиной, ни женщиной», «родителем № 1, № 2 и № 7». Но никто не обещал, что будет легко…
Вторая ступень, стены – национальная идентичность. Принадлежность к нации критикуется как пережиток, пройденный этап истории человечества, лишний и опасный в современных условиях. Что как минимум странно –никто ведь не возмущается из-за существования такого показателя, как группа крови. А ведь он отличается у разных людей, определяет нюансы их жизнедеятельности, влияет на функции организма, на медицинскую совместимость, в конце концов.
Национальность – это культурная группа крови, которая, в отличие от биологического показателя, выработалась постепенно и имеет в первую очередь внутренние, а не внешние признаки (хотя и без них не обошлось – сравните исконного шведа с исконным сицилийцем). Нация – следующая ступень человеческой иерархии после семьи (рода), это сообщество семей. Ни одна семья не копирует в точности другую при общих базовых признаках: главенствующая пара супругов «мать-отец», дети, горизонтальные (дядья и тётки, двоюродные братья и сестры) и вертикальные связи (дедушки-бабушки – отцы-матери – дети – внуки). В каждой семье складываются свои традиции, художественные вкусы, профессиональная специализация, предпочтения в одежде, часто выбираемые имена для детей и т.д. и т.п.
Перенесите это на более массовый уровень, подключите более сложные законы обобщения – и получите национальную самобытность. Естественный путь самосознания человека – определить себя сначала как индивидуальность, затем как члена семьи, потом как часть определённой нации. С какой стати, ради чего я как русский человек должен отказываться от такого самоопределения? От памяти о предках, от родной земли и родных могил? От любви к малой родине и гордости за родину большую? От русского языка, с которым я познаю мир, выражаю чувства и мысли, признаюсь в любви и обращаюсь к Богу? Не согласен променять всё это на «привилегию» жевать фастфуд в «Макдональдсе» (одинаковый на всех континентах) и смотреть в удобных креслах мультиплексов (принадлежащие транснациональным медиа-холдингам) одноклеточное развлекательное кино (скроенное по одному шаблону для всех стран).
В этом вопросе есть ловкая подмена: вместо национальной идентичности под лучи софитов подставляют чувство превосходства одного народа над другим, их взаимную ненависть. Подмена ловкая, но, как и всякое шулерство, примитивная. Смысл подтасовки в том, что проще простого помыкать людьми, отказавшимися сперва от своей истории, измеряемой сотнями лет и поколений, потом от семейных связей. У такого человека нет ориентиров ни в прошлом, ни в будущем. Нет осознания собственной уникальности. Умения и потребности заботиться о ком-то, кроме себя. Он никому не нужен.
Самоуважение у него выродилось в тщеславие, на которое, как на крючок с приманкой, современного человека легко ловят «за жабры». Его «подсекают» рекламщики, «втюхивая» в красивой упаковке то, что ему не нужно, торговые сети, банки, политики.
Человек без половой и национальной принадлежности – это болван и марионетка. Тем, кто может сказать о себе, «я – русский мужчина» или «я – армянская женщина», осознав умом и прочувствовав сердцем и прилагательное, и существительное, гораздо сложнее вертеть в разные стороны против его (её) воли.
Третья ступень, вершина (крыша) – религиозная идентичность. Самая важная составляющая и потому требующая минимум слов. Без неё половое и национальное самосознание – это сооружение, стоящее на надёжном фундаменте и имеющее крепкие стены, но без крыши. То есть в тёплые погожие дни это строение (его и домом назвать нельзя) может быть приемлемым приютом и местом ночлега. Но начнутся холода, сильные ливни и ветра – и тогда очевидно, что жить в таком доме опасно для здоровья и жизни.
Религия раскрывает назначение человеческой жизни в целом, и её половых и этнических атрибутов в частности. Сознательно сделав религиозную веру и практику смыслом и содержанием своего существования, человек получает надежду и «дорожную карту», чтобы преодолеть свои слабости и ограниченность. В том числе и в том, что касается его национальной и физиологической самоидентификации.
Только нужно делать всё по порядку. Лишь заложив фундамент и возведя стены, можно крыть крышу. И после того, как крыша религиозной веры и нравственности готова, можно потихоньку качественно менять все компоненты своей жизни – но не раньше. Тогда уж шаг за шагом можно преодолевать различия «между племенами», умом и сердцем проникаясь осознанием человеческой общности. Станут реальностью апостольские слова о том, что «во Христе нет ни эллина ни иудея» – но именно во Христе. В том христианском родстве, когда воспринимаешь ближних как братьев и сестёр, которых Бог Отец усыновил через Своего Сына. И если и этот этап внутреннего и внешнего изменения будет удачно пройден, тогда уж можно задуматься о сверхъестественном и мистическом преодолении разобщенности человека на мужскую и женскую природы. Очень осторожно и с трепетом «задуматься» – ведь это задача такой глубины и рискованности, что требует той сверхчеловеческой концентрации воли и веры, которую вот уже почти две тысячи лет показывает монашество, мужское и женское.
Это сверхзадача, на пути к решению которой нельзя спешить и пытаться перепрыгивать «через ступеньки». Поэтому – сначала полное осознание своей половой природы, в которой физического, кстати, меньше, чем духовного и умственного. Затем – национальная принадлежность, подлинное знание своей истории и культуры и искренняя любовь к ним. В итоге – разумный, добровольный, выстраданный религиозный выбор.
Выпадение, пропуск любого из этих трёх уровней – личная трагедия вселенского масштаба. Ведь это потеря человеком (усыновлённым творением Божиим) самого себя и своего права на вечность.
