Когда знакомая мне семейная пара – назовем их Витя и Маша, – решили обратиться к семейному психологу, я не удивился.
Не удивился тому, что в каждой семье рано или поздно возникают сложности и напряжённость. Наверное, чисто теоретически можно было бы представить мужа и жену, между которыми никогда не возникает трений. Однако для этого нужно вообразить семью, которая не испытывает никаких внешних влияний со стороны родителей, родственников и близких друзей обоих супругов. Допустить такое в современных условиях – фантастика почище «Звёздных войн».
Не удивился тому, что мои знакомые решили обратиться за помощью к некой третьей стороне: семейная жизнь такова, что осознание и разрешение некоторых её вопросов требуют взгляда и совета со стороны. Причём действительно «со стороны» – варианты типа «я посоветуюсь с мамой» обычно не работают. Не хочется усугублять пресловутую тему «тёщи и свекрови», но нередко именно те самые мамы в той или иной степени являются причинами возникших внутрисемейных разногласий.
Не удивился и тому, что Витя и Маша, воцерковлённые православные христиане, не обратились к священнику. Во-первых, они исповедуются у разных священников, что можно рассматривать и как «минус» (нет общего арбитра), и как «плюс» (нет риска впустить в свой интимный круг не слишком умелого советчика и указчика).
Во-вторых, большинство священнослужителей просто не хотят вникать в такого рода вопросы. Одни из них слишком молоды и неопытны, чтобы раздавать рекомендации по столь деликатной теме. Другие слишком заняты и физически не имеют времени на погружение в житейские хитросплетения каждого из своих прихожан. Третьи считают универсальным ответом на любые вопросы формулу «Читай Евангелие и молись – всё образуется». Наверное, в идеале этого должно быть достаточно. Но, видимо, современные люди слишком, с одной стороны, сложны, с другой, слабы, чтобы успешно использовать только такие сильнодействующие средства.
В-третьих, у меня нет инсайдерской информации: возможно, мои знакомые всё-таки первым делом обращались к какому-нибудь священнику и уже после этого решили проконсультироваться у психолога.
А вот что меня удивило, так это то, что Витя и Маша обратились к «семейному психологу с православной направленностью». И тут я ужаснулся собственной дремучести – потому что само словосочетание «православная психология» оказалось для меня полной неожиданностью.
Оставим в стороне дискуссии о том, является ли психология полноценной научной дисциплиной, теорией и практикой, – хотя эти споры по сей день остаются весьма жаркими в научных кругах. Однако сама современная психология мною всегда воспринималась как попытка западного гуманистического сознания придумать замену христианской вере.
Психология и научная картина мира – вот два главных столпа, на которых с конца XVIII века должно было держаться мировоззрение людей после планируемой «отмены религиозных суеверий». Наука должна была ответить на все внешние вопросы человечества: устройство мироздания, чёткие рациональные ответы на все «почему?», «как?», «откуда?» и возведение на трон вместо Бога – естественных законов природы.
Психология же была призвана ответить человеку на его внутренние вопросы, страхи, сомнения. Убрать из лексикона и памяти такие категории, как «грех», «табу», «совесть», «раскаяние» и прочие христианские парадигмы. Вместо них установить лишь понятные причинно-следственные связи и несколько основных категорий, к которым никак не применимы понятия «добра» и «зла». Освободить человека от чувства вины за свои поступки, мысли и желания, заявить ему, что всё это естественно, а следовательно, допустимо. С некоторыми уголовными ограничениями, разумеется, но и в этом плане чем дальше, тем запретов будет всё меньше. Парадокс – то ли забавный, то ли печальный – но словом «психология» («учение о душе») стала обозначаться концепция и практика, не предполагающая и даже отрицающая наличие у человека бессмертной души.
Я не отрицаю психологию подчистую, на корню. За примерно 200 лет своего полноценного развития она накопила определённый багаж небесполезных знаний и сформулировала некоторые не лишённые здравого смысла принципы личностного и общественного поведения. Но (повторю чьи-то проницательные слова – автора цитаты, к сожалению, не помню) психология сродни попытке узнать об устройстве и принципах жизнедеятельности сложнейшего человеческого организма, ограничиваясь лишь изучением кожных покровов и, в самых удачных случаях, поверхностных подкожных тканей.
Попытки объяснить поведение отдельного человека и больших сообществ, исключая категории добра, зла, греха, искушения, раскаяния и других, составляющих христианское понимание человеческой природы, обречены на неудачу. Это подтверждается тем обстоятельством, что современное цивилизованное человечество неуклонно тонет в различных неврозах и психических расстройствах, несмотря на огромное количество исследований по психологии и невероятное число психотерапевтов.
Поэтому я с трудом представляю, кто это такой – семейный психолог с православной направленностью. Нет, самого специалиста, к которому обратилась знакомая семейная пара, я знаю: достойный по личным качествам человек, тоже воцерковлённый православный христианин. И догадываюсь, что в своих консультациях он намерен ориентироваться на сохранение и преумножение христианских семейных ценностей. Но есть ли в таких консультациях реальный смысл и польза? Имею на этот счёт серьёзные сомнения.
Как уже сказано выше, психология в её устоявшемся понимании, смысле и содержании является попыткой подмены и отмены христианского сознания. И как совместить на практике (в теории-то можно совместить всё что угодно со всем чем попало) эти два разнонаправленных мировоззрения, не могу себе даже представить.
Но как же? - спросите вы. Разве психолог не может выслушать семейную пару, узнать о возникших проблемах, выявить их причину (причины) и предложить каждой стороне объективные способы выхода из ситуации? Конечно, может – вот только с Православием это никак не связано. Основополагающий принцип психологии – это собственная польза и выгода конкретной личности, того человека, которому психолог (психотерапевт) даёт совет.
И в семейной психологии этот принцип незыблем: человеку предлагается делать то, что в конечном итоге обеспечит ему максимальное благополучие. Нужно в данный момент уступить другой стороне? Да нет проблем – но это лишь тактическое отступление для итоговой победы. Христианское понимание семейной жизни кардинально отличается: оно содержит чёткое распределение общих ролей «муж – жена – дети» и главным принципом взаимоотношений объявляет жертвенность, способность поступиться собственными желаниями и комфортом не из хитрого стратегического расчёта, а по Божественной заповеди. Пускай изначально это будет по указанию свыше, но затем, по мере собственного духовного роста, уже по любви, не требующей никаких указаний.
Кроме того, в психологии есть другая хитрая и подлая подмена по отношению к христианству – она требует от человека исповеди, но не предлагает ему отпущения грехов. Всё вроде бы логично: чтобы психолог смог разобраться в проблеме человека (семьи), ему нужна максимально правдивая и подробная информация. Если это касается семейных взаимоотношений, то эта информация затрагивает самые личные и болезненные вопросы не одного, а нескольких человек.
То есть по сути человек совершает настоящую исповедь, говоря не только о поступках, но и о мыслях, о чувствах, о переживаниях. И ему действительно становится комфортнее, потому что фундаментальный закон «выговорись – и станет легче» никто не отменял. Но это лишь временная лёгкость, которая очень быстро проходит. Не случайно на Западе визиты к психотерапевтам стали настоящей зависимостью, сродни наркотической – люди просто хотят повторить это временное чувство облегчения, поэтому приходят снова и снова за ещё одной «дозой».
Православный подход видится совершенно иным: сначала человек исповедуется, а затем, будучи уже освобождённым эмоционально и духовно, советуется со священником, как ему поступать в определённой ситуации или с конкретной проблемой. Именно так в идеале и должна выглядеть семейная консультация для православных семей. Вынужден повторить: я понимаю практическую сложность и редкость такого сценария ввиду неспособности или нежелания многих священников вести такую «работу» с верующими. Но сложность – это не синоним невозможности: надо искать…
Я не знаю, помог ли Вите и Маше семейный психолог с православной направленностью. Надеюсь, что он хотя бы им не навредил, что при контактах с профессиональными психологами уже немалое достижение. Случаев, когда психологи вредят семейным отношениям, я лично наблюдал несколько; обратных примеров – пока не довелось. Так что когда у меня в семье возникнет необходимость посоветоваться с кем-либо со стороны по животрепещущему поводу (а это неизбежно), в моём списке священник однозначно будет на более высокой позиции, чем психолог даже с самой правильной направленностью.