Каждый из нас может сказать о себе: «я современный человек». Но что конкретно мы имеем в виду, говоря так? Скорее всего, мы подразумеваем, что в общих чертах соответствуем тому времени, в котором нам довелось жить. То есть пользуемся всеми доступными на данный исторический момент достижениями цивилизации – техническими, информационными, гастрономическими, транспортными, образовательными, культурными и так далее.
Вот уже довольно давно, пару веков как минимум, в слове «современный» присутствует также обязательная доля высокомерия в отношении предшествующих эпох и поколений. Привитая идея прогресса, поступательного движения от простого к сложному, от худшего к лучшему, от дикости к комфорту, не прошла бесследно. И теперь в той или иной степени, пусть даже неосознанно, мы относимся к прошедшему свысока, возвеличивая время, в которое нам довелось жить, и тем самым самих себя.
Но каждый ли из нас, живущих в современном мире, согласен быть современным человеком? Время – это ведь не только понятие из повседневной жизни («Сколько времени?»), физики или философии. Время – это ещё и отражение содержания жизни человечества и человека. Идея о том, что человек во все времена один и тот же, справедлива, но не в полной мере. Человеческая природа, конечно, одна и та же и в Древнем Египте 5 тысяч лет назад, и в Византии тысячу лет назад и в Норвегии 2008 года, но разные эпохи накладывают на людей гораздо более глубокие различия, чем любые внешние антропологические признаки.
На протяжении почти всей истории у человека даже не возникало вопроса, в правильное ли, в своё ли время он живёт. Тоска по «золотому веку», тень печали о потерянном рае, человечеству знакома издревле, но она была скорее фаталистическим сожалением о том, что мир и люди меняются в худшую сторону, и с этим ничего невозможно поделать.
Но человеку и времени, судя по всему, свойственен определённый диссонанс, некоторое расхождение то ли в скорости, то ли в направлении движения. До недавнего момента он был почти незаметен, но, видимо, уже преодолел некую критическую отметку. Человек перестал ощущать эпоху вокруг себя как «своё» время.
Выраженный и массовый протест против «не своего времени» обозначился во второй половине XX века. Появилось сразу несколько субкультурных течений, главной и исходной установкой которых стала мысль «Мы живём не в том месте и не в то время». Причём эти плоды выросли на самой разной культурной почве. В литературе это ярко проявилось, например, в движении толкиенистов, так называемых «ролевиков». На базе интереса непосредственно к истории это привело к созданию мощного движения исторической реконструкции. В рамках построенной на комиксах и голливудских блокбастерах поп-культуры расцвело такое понятие, как «косплей» (переодевание в популярных персонажей), в котором мотив побега в иное время выражен слабее мотива побега в иную реальность, но всё же.
Все эти и подобные им движения имеют разный характер. Толкиенисты ищут в фэнтезийных персонажах образцы благородства и доблести, которых то ли стало значительно меньше, то ли они совершенно не востребованы современностью. Реконструкторы совмещают мотивы «побега из города ближе к природе» со стремлением вернуть ощущение настоящей жизни, когда исход поединка зависел от личной храбрости, силы и владения различными видами холодного оружия. У косплееров настоящий винегрет из мотивов и побуждений, начиная от инфантильности и заканчивая подростковым стремлением выделиться – и даже у них чётко проявляется бунт против окружающей современной реальности.
Однако глубинный посыл всех этих «игр с переодеваниями» общий – люди не чувствуют себя комфортно в настоящем (времени), в тех правилах, принципах, ценностях и образе жизни, которые оно им навязывает. Поэтому ищут самовыражения либо в прошлом, либо в будущем, либо вообще неизвестно где непонятно когда.
Но очевидно, что это лишь временные варианты спасения от «аллергии на эпоху». Есть ли вариант более надёжный, фундаментальный? Да, есть – и это христианство, которое не пытается отвлечь человека от проблем, характерных для современного ему периода истории, но вообще выводит фактор времени за скобки уравнения.
Человек новозаветной морали не выбирает, в каком году от Рождества Христова прийти в этот мир, «внешнее» время не в его власти. Но вера может дать нам внутреннюю свободу от времени. Православие с исторической точки зрения имеет чёткие хронологические и географические рамки. Но как духовный феномен Православие дарит возможность жить вне времени, в том числе и вне нынешнего.
После вдумчивого чтения Евангелия очевидно, что установленные в нём нормы не имеют никакой привязки к тому или иному отрезку истории и национальной группе. Ни одна заповедь, притча, риторический вопрос или прямое указание Христа не зависят от временных факторов. За одним исключением: время важно лишь в том отношении, что нужно не упустить его, успев сделать Евангелие содержанием своей жизни. Если Христос, по словам апостола, вчера и сегодня и вовеки Тот же, то и христиане первого и двадцать первого века одни и те же, одинаковы, едины. Время не имеет значения, потому что не влияет на содержание и направление жизни верующих людей.
Ещё одна причина, по которой христиане всегда вне времени и всегда в конфликте со своей эпохой (то есть со всеми эпохами за последние две тысячи лет), заключается в несвоевременности христианства. Вера в Христа и жизнь во Христе всегда не вовремя. От момента выхода Спасителя на проповедь (и появления у него первых учеников) и по сию пору не было ни одного дня, в полной мере благополучного для истинного христианства.
Про периоды гонений, кровавых или завуалированных, и говорить не приходится. Но даже в формально благодатные периоды, когда христианство было ни много ни мало государственной и даже обязательной религией в Римской империи, в Византии, в средневековых европейских государствах, в Российском царстве, а затем империи – даже тогда человек, живущий по Евангелию, был на положении осаждённой со всех сторон крепости.
Ни одну историческую эпоху христиане не могут назвать в полной мере своим временем. И это никакой не парадокс, такова неизбежность, объявленная заранее и с самого начала – и о том, что верующие будут «малым стадом», и о том, что будут гонимы за веру, и что полноценное «наше время» находится за рамками линейного исторического процесса.
Я не хочу быть современным человеком. Во-первых, потому что окружающая современность мне не нравится по изрядному числу причин, даже краткое, без подробного раскрытия, перечисление которых составит очень длинный список. В моём словаре словосочетание «современный человек» (то есть тот, кто живёт в согласии с нормами и ценностями настоящего времени) – это термин почти ругательный. Во-вторых, имею надежду на то, чтобы стать вневременным человеком, каковым и является подлинный христианин.
