Люди шли к святому Паисию и подобным ему подвижникам не за чудесами, но за тем великим сокровищем, когда ты чувствуешь, что чья-то жизнь теперь целиком и полностью — для тебя, и без тебя этот человек не захочет ни счастья, ни спасения.
Рядом со Старцем вдруг понимаешь, что весь мир от начала существует ради тебя, чтобы принести тебе счастье.
Потому каждый, кто только встречал святого Паисия, хранил память об этой встрече всю жизнь — так женщину может потрясти любовь великого поэта, так всеми обижаемый впервые чувствует себя нужным.
В мою жизнь старец Паисий вошел так. Я тогда учился на первых курсах университета и почти совсем не думал о вере, в отличие от моей прекрасной Мамы, которая была настоящей православной христианской. Как-то она предложила мне, много читавшему, прочесть жизнеописание старца Паисия. Я нехотя согласился, и, взяв книгу с собой в университет, сел за последнюю парту и стал читать. Первое, что бросалось в глаза, - это невероятный свет, который лился со страниц книги. Он был подобен свету величайших стихов, но, если в стихе он может заключатся всего в нескольких строках на страницу «словесной руды», то тут каждая строка явственно была светоносной. Я, тогда ещё не ходивший в храм и далёкий от церкви, читал и блаженствовал — передо мной возникал образ человека, который был настоящим, и о котором можно было только мечтать. И он был не литературным персонажем, а живым и реальным моим современником, научившимся всегда и во всех ситуациях жить для других.
На перемене ко мне подошла добрая подруга Ольга и спросила: «Что ты такого читал, что у тебя всё лицо светом светилось?» Я не заметил этого, но как ещё может действовать на души великая и подлинная красота?
Его книги стали для меня и многих тем образом святоотеческой мысли, когда вера оказывается не набором правил, а путём к радости и ко Христу. Меня тогда окружали такие же, как я, новоначальные молодые люди, которые готовы были отказаться от всякого преображающего мир творчества, порушить всякую красоту, если только авторы её — не святые отцы. А Паисий, наоборот, учил видеть отблески фаворского света во всём творении, в каждой великой строке мудрецов и поэтов.
Ему поразительным образом до всего было дело. В круг его интересов было включено всё, и на всё он смотрел небесным, божественным взглядом. Ему было невероятно интересно жить, и на мой вопрос — почему так? - он отвечал страницами своих книг — всё дело в любви и служении. Евхаристическая, основанная на церковных таинствах, любовь помогала в каждом человеке и в любой части мира видеть смысл, а служение направляло силы жизни в нужную сторону.
Быть человеком – значит служить родным, - словно говорил нам Паисий. А секретом его было то, что в мире нет никого не родного, но всё включено в заботу и ласку. Это отношение Старца влияло на всех вообще. Помню, когда я был в греческом монастыре Петра, где живёт Старец Дионисий Каламбокас, монахи с благоговением и радостью вспоминали, как Паисий говорил, что Господь никогда не допустит никакого зла, из которого не извлёк бы много добра. Ведь мир устроен как сказка.
Мир и жизнь — это совершающаяся на самом деле сказка, где Господь всем добрым готовит счастливый конец.
Здесь позволю себе привести историю из жизни другого святого — оптинского старца Амвросия, и история будет как раз об этом — о сказке нашей жизни.
Е. Поселянин: «Один мой приятель, исполняя желание родителей, служил, не имея никакого к тому расположения. Его томила должность, считавшаяся другими видною, приятною и хорошею. Ему было сделано предложение такой службы, которая, представляя во всех отношениях повышение, в то же время была ему по сердцу. Сперва о том были одни разговоры, потом потребовался решительный ответ. Я попросил у него позволения списаться за него с оптинским Старцем Амвросием. Совет Старца был — отказаться, и я уговорил приятеля написать отказ…
- Сейчас, сказал он (приятель) сумрачно, я сделал вещь, ну, по-человечески говоря, глупую, неразумную. Я не выношу этой службы. Она делает меня несчастным, отравляет мне жизнь. Мне представлялся прекрасный выход, и я должен отвернуться. Я это сделал. Но, чтобы мне было от этого весело, нет.
Через несколько дней с полною неожиданностью ему было сделано другое предложение, которое, будучи во всём выше первого, было совершенно по его наклонностям, точно создано для него. И тогда Старец спешно советовал немедленно принять это предложение».
Таков же был и Паисий. Первое, что он делал для приходящих к нему и для читателей — являл реальность Бога. А то, что Бог существует, - есть событие, важнее которого с нами уже никогда ничего не случится. То, что Бог есть, означает, что наша жизнь и есть сказка, лучше и больше которой не может быть.
Когда читаешь воспоминания о старцах, то бросается в глаза общая окрылённость очевидцев. Эту окрылённость рождает в людях Дух Святой, льющийся в сердца через старца. Тут и удивление видеть себя значимым перед Богом, и благодарность, и светлое проницание души благодатью, и вдохновение жить и творить добро.
И старец Паисий так же вдохновлял жить, открывал жизнь как сказку и чудо, где Бог — реальный и постоянный участник брачного пира, сочетающего Господа и всех добрых в одно.
Старец даёт пришедшим возможность поступить по Богу, - то есть, из всех возможных решений избрать то, которое умножит свет и будет радовать Самого Христа. Воля Божия — чтобы мы поступали свято, и Старец помогает нам поступить именно так, и тогда наш поступок будет вплетён в нить священного в этом мире.
Старец вдохновляет довериться Господу, доверить великому и кроткому Христу всю свою жизнь, принять случающееся с нами как Его волю. А чувствовать Бога и доверять Ему — это значит ещё на земле жить в раю. Вот, что говорит об этом святой Анатолий Оптинский: «Хоть я и песчинка земная, но и обо мне печётся Господь, и да свершится надо мной воля Божия. Вот, если скажешь это не от ума только, но и сердцем… положишься на Господа с твёрдым намерением подчиниться воле Божией, какова бы она ни была, то рассеются перед тобой тучи и выглянет солнышко, и осветит тебя и согреет, и познаешь ты истинную радость от Господа, и всё покажется тебе ясным и прозрачным, и перестанешь ты мучиться, и легко станет у тебя на душе».
Жизнь по воле Господней, доверие Его любви — это и есть рай для человека, когда ты любим и знаешь, что поступаешь единственно возможным способом.
Некий священник, который долго терпел обиду, приехал к старцу Кириллу (Павлову) за советом. Тот выслушал его и сказал: «а ты смирись». И эти слова неожиданно вселили радость в священника — он сразу понял, что именно терзало и мучило его, и как сделать, чтобы теперь стало легко жить.
Воля Божия даёт нам ощутить лёгкость верного и доброго поступка, и тогда Сам Дух Святой удостоверяет нас в правильности того, чем мы живём, и что делаем.
Митрополит Антоний Сурожский говорил, что пастырство заключается не в том, чтобы учить, а, чтобы люди знали — ты живёшь для них. В этом же заключается и христианство. В простой и короткой фразе: «моя жизнь — для вас».
Паисий был тем человеком, даже просто услышав о котором, люди точно понимали — Бог всегда на их стороне и всё сделает для того, чтобы дети его обрели великую радость.
Узнавали, что великий и всесильный Бог не может и не хочет без нас. И что смысл жизни в том, чтобы быть с Ним, таким дорогим и близким, и что всё Его могущество служит одной только цели — утереть слёзы и воскресить сердца к счастью.
