«Праздник повествования, ты торжественный наряд тайны жизни,
ибо ты делаешь вневременность доступной народу и заклинаешь миф,
чтобы он протекал вот сейчас и вот здесь»
Томас Манн, немецкий публицист, просветитель, историк культуры, лауреат Нобелевской премии по литературе, известен большинству читателей как автор романов, вошедших в мировую классику.
А так же его перу принадлежит одна из богатейших интерпретаций библейской легенды об Иосифе Прекрасном. Роман в четырех частях, написанный в 1926–1943 годах, «Иосиф и его братья», автор считал своим лучшим произведением. Есть упоминание о том, как машинистка, отдавая перепечатанную рукопись «Былого Иакова», первого романа из цикла об Иосифе, сказала: «Дорогой профессор, теперь я знаю, как это было на самом деле!»
Томас Манн проделал огромную работу для подготовки и создания этого романа, глубоко и основательно изучая всевозможные источники прошлого. По словам автора, его главной задачей было передать эту историю таким образом, чтобы читатель почувствовал «иллюзию ее реальности».
«Разве минувшее не родная стихия рассказчика, разве прошедшее время глагола для него не то же, что для рыбы вода?»
Рассказы о событиях, пережитых в ветхозаветной истории, развиваются в период правления древнеегипетской династии, фараонов Аменхотепа III и его сына Аменхотепа IV. В прологе, предваряющем начало событий, автор образно и пространно погружает нас в прошлое, прорисовывая картину давнего времени в которой, кажется, освещены все главные вопросы человеческого бытия. Вопросы о зарождении цивилизации, о происхождении человека, о праведности и неправедности перед Богом, о всепоглощающих состояниях человеческих страстей и гранях, за которые они изливаются. «Я рассказывал о начале всех начал, о времени, когда все, что ни происходило, происходило впервые».
Автор глубоко и беспрепятственно рассуждает о природе двойственности человека во времена давно минувшие, и эти рассуждения так свежи и актуальны, что через них он роднит нас с предполагаемым далеким прошлым. С тем самым реальным временем, породившим Иосифа как существовавшего человека.
«Мы чувствуем, как он близок нам и современен перед лицом той бездонной преисподней прошлого, куда и он, далекий, уже заглядывал».
Томас Манн пытается очеловечить Библейское предание и дать нам почувствовать среду обитания людей и бытие их духа в то время, когда происходят предполагаемые события. С помощью вводной авторской речи, комментирующей события и усиливающей ощущение от них, он словно встает рядом с читателем и подсказывает ему, что именно происходит в многослойных сценах, возникающих перед его внутренним взором. На что нужно бы обратить внимание, какая тайна сокрыта за портьерой уходящего или грядущего дня. Он наделяет взаимосвязью, казалось бы, совершенно разных людей, а их замысловатые речи, плавно перетекающие в поступки, - сокровенным смыслом. Такое повествование и усыпляет бдительность читателей, и одновременно пробуждает их для другой реальности – времени, в котором жил Иосиф-Сновидец, Иосиф-Кормилец, Иосиф Прекрасный.
Книга пронизывает и ошеломляет подробностями красоты и многоплановости не только бытия ее героев, но и бытия как такового, в его целостности, невидимого привыкшему поверхностному взгляду. Материи духа и души, добра и зла, некая сверхъестественность событий и красота их единства, созданная по умолчанию Божьему – все это буквально прорастает в собственной душе и находит множество поводов остаться в окружающем мире. Благодаря сквозящему юмору, текст буквально дышит. Разнообразные и тщательно выписанные обстоятельства наглядно показывают, насколько тонко и развернуто может быть изучаема и понимаема жизнь.
«Мы уже давно в пути, и уже далеко позади стоянка, где мы ненадолго замешкались, мы уже забыли ее, мы уже издали, по обычаю путешественников, завязали отношенья с ожидаемым нами и ожидающим нас миром, чтобы, оказавшись там, не чувствовать себя в нем совсем чужими, растерянными и беспомощными. Оно уже затянулось, наше путешествие, правда? Не диво, ибо на сей раз это путешествие в ад! В глубокое, очень глубокое жерло спустимся мы, бледнея, в бездонный и непроглядный колодец прошлого».
В начале романа мы оказываемся у сакрального Колодца, где происходит разговор Иакова с его самым любимым сыном – Иосифом. Вместе с ними мы можем заглянуть в прошлое, словно в колодец. В этой беседе перед нами воочию воплощается история самого Иакова, основные события жизни его предков – его отца Авраама и брата Исава, у которого Иаков когда-то с помощью обмана украл родительское благословение. Затем следуют годы, предшествующие рождению Иосифа. Семь долгих лет выслуги Иакова в надежде соединиться с любимой Рахилью и обман, в результате которого его женой оказывается старшая дочь Лавана, Лия. Вскоре прекрасная Рахиль все же становится женой Иакова, но супружеское счастье неполно из-за того, что она долго не может стать матерью. «Господь узрел, что Лия была нелюбима, и отверз утробу ее, а Рахиль была неплодна» (Бытие 29:31)
В процессе сложных внутрисемейных переплетений тех обычаев у обеих жен рождаются мальчики – сыновья Иакова, любимые и не очень любимые – вражда и симпатии которых впоследствии разыграют судьбоносную драму, раскрывающую перед нами божественный замысел происходящего – судьбу Иосифа.
«Привычка быть любимым и получать предпочтение определила характер Иосифа и стала его натурой; она определила и его отношение ко Всевышнему, Которого, если только дозволено было приписывать Богу какой-то образ, Иосиф представлял себе в точности таким же, как Иаков, видя в нем, так сказать, высшее повторенье отца и будучи искренне убежден, что Бог любит его, Иосифа, так же горячо, как отец».
Иосифу было предначертано пережить череду духовных, нравственных и практических переживаний, во время которых трансформировалась его «чрезмерная чувствительность и высокомерие», раскрывалась и крепла его личность. Таковы были условия его развития для подготовки к событиям большего масштаба.
«Жизнь тех, с кого начинается та или иная история, очень и очень редко бывает чистым и несомненным «благословением», и совсем не это нашептывает им их самолюбие. «И будешь судьбою», – вот более четкий и более верный перевод слова обета, на каком бы языке оно ни было сказано: а уж означает ли эта судьба благословение или нет, это вопрос другой».
Благодаря этой книге мы можем отследить филигранную связь судьбоносных обстоятельств и увидеть, какими сложными, иногда несочетаемыми, путями, полными опасностей и искушений, Бог помогает Иосифу исполнять свое предназначение и решать свои жизненные задачи.
И как бы вы ни решали для себя вопрос о том, какой на самом деле была жизнь Иосифа, после прочтения этого романа ваша душа насытится полнокровными образами и проникновенными описаниями, предложенными Томасом Манном. Их волшебством и иронией, их тончайшей многомерностью и виртуозной чуткостью, их необыкновенно красивой и метафизической медлительностью.
«Так нет же, это страна как страна, средиземноморская, не то чтоб уж очень похожая на родные наши места, немного пыльная и каменистая, но совсем не сумасшедшая, и над ней ходят знакомые нам звезды. Так, с горами и долами, с городами, дорогами и холмами виноградников, со своей рекой, хмуро и торопливо бегущей в зеленых рощах, она простирается в прошлом, как луга из сказки о волшебном колодце. Откройте глаза, если вы зажмурились перед спуском! Мы на месте. Вот они, глядите, - резкие лунные тени на мирных холмах! Вот она, ощутите, мягкая свежесть по-летнему звездной весенней ночи!»
