То, что казалось когда-то невозможным, сегодня стало реальностью. Мы рассматриваем фотоснимки: вот забытая, поруганная святыня, переделанная в клуб, вот пустые окна, и крыша поросла березками, а вот – уже нарядная церковь Божия с крестами, будто вышедшая из невидимого мира и разом обновившая разрушенные стены. Только разом ли? Какие духовные открытия поджидали тех, кому довелось жить в девяностые годы и быть причастным к восстановлению храмов и монастырей? Сегодня как никогда важно изучить историю не только разрушения и упадка, но и постепенного обновления. Книга архимандрита Тихона (Затёкина) «История возрождения Свято-Троицкого Серафимо-Дивеевского женского монастыря» – из этой серии. На конкретном примере одной обители мы соприкоснемся с испытаниями и радостями того времени; раскроем удивительно прекрасный и одновременно непростой период-переход, который чаще всего заменяется лаконичным прочерком-тире между двумя словами: «было» «стало». По нему, как по мостику, перейдем с одного берега на другой, чтобы запечатлеть новые виды знакомой, казалось бы, эпохи.
Также читатель узнает историю второго обретения в 1991 году мощей святого преподобного Серафима Саровского, обстоятельства их перенесения всероссийским крестным ходом в Дивеевскую обитель, особенности проведения 100-летнего юбилея со дня канонизации святого, и многое другое. Отдельная ценность этой книги, вышедшей в 2017 году, – в богатой подборке иллюстраций и фотографий.
Приступая к чтению, я ждала постепенных событий в стиле «кирпичик за кирпичиком…», а встретилась едва ли не с детективом! В 1988 по благословению архиепископа Нижегородского и Арзамасского Николая регистрируется община. Параллельно одна монахиня, К.С. Швеева, которая не была избрана в старосты церковной общины, создает свою «двадцадку» и требует передачи Троицкого собора. Она желает стать первой игуменией возрождаемой обители. Противостояние предстоит серьезное – собственных сил и времени Швеева не жалеет. И, пока приход трудится над восстановлением храма, разбирает завалы, она строчит письма в различные инстанции. Святейшему Патриарху Пимену, генеральному секретарю ЦК КПСС М.С. Горбачеву. Направляет заявление в Верховный Совет. Такой контраст очень характерен: с одной стороны – реальное дело, благословленное Церковью, с другой – собственные амбиции да бумажная карусель.
Еще одна неожиданность: «Снос каждого сарая, каждого туалета и помойной ямы на Святой канавке превращался в мировой скандал. Никто не был готов к такому яростному сопротивлению местных жителей». Как жить и работать над восстановлением в подобной обстановке? И ладно были бы это враги-пришельцы. А тут ведь свои, русские люди, живущие в нищете, не желают видеть открывающегося горизонта. Как с ними разговаривать, на каком языке? На откровенное хамство жителей канавки владыка Николай никак не отзывается. «Бедные люди, они не ведают, что творят», – только и говорит он.
Обычно при слове «90-е годы» у нас тут же всплывают образы бандитов. Но вовсе не они определили вектор времени. А такие скромные и мужественные подвижники, как владыка Николай. Несмотря на страшную боль – частично ампутированные после войны ноги – он прыгал по грязи, битому кирпичу, мусорным кучам, вникая в каждую деталь. Обувь его была всегда пропитана кровью. Только это мало кто знал.
Сюжет возрождения тем временем все развивается. Вот уже выходит знаменитый фильм «Сказы матушки Фроси о монастыре Дивеевском», снятый по сценарию Георгия Шевкунова, ныне епископа Егорьевского Тихона, викария Московской епархии. Интерес представляют отзывы на фильм, приведенные в книге, поскольку они отражают сознание советских людей. Вот, например, газета «Ударник» пишет: «Все показанные в фильме факты неопровержимы, они документальны. Но меня возмутило то, что эта матушка Фрося в конце выступления сделала вывод: люди 70 лет жили в плену у Советской власти. Это мы, советские-то люди, 70 лет жили в плену? Да как это создатели фильма могли пропустить такую клевету на наш советский общественный строй». Какие документальные неопровержимые факты имеются в виду? Например, такие: с собора снимают кресты, из храма выносят иконы и сжигают их на костре. Перечислив эти страшные кадры из фильма, автор отзыва все равно не меняет свое раз и навсегда усвоенное представление о том, что советский общественный строй даровал свободу и процветание. Получается, что однажды усвоенная идеология закрывает от человека реальную действительность, не воспринимаются даже документальные свидетельства. Возродить же собственное сознание, увы, едва ли не сложнее, чем разрушенный храм.
Кроме ярких исторических моментов и документов в книге отражена и повседневная жизнь прихода. С 1991 года литургии в Троицком соборе стали совершаться ежедневно. Паломники ходили по Святой канавке. «Тогда же рядом с кочегаркой появилась небольшая звонница с несколькими разбитыми колоколами, и паломники полюбили засовывать под них голову, что очень сердило сторожа». Подобная конкретика, описание как великих, так и характерных каждодневных событий, создает многомерную картину возрождения обители. Так и представляются паломники, которые, пока сторож не заметил, спешат к колоколам, чтобы постоять под ними, ощущая вековое молчание тяжелых сводов.
Но главная тема книги, конечно, одна. Это – чудо. Бесконечное и необъяснимое, пронизывающее нашу жизнь. В фондах Санкт-Петербургского Музея истории религии были открыты святые мощи Серафима Саровского, там, где искать никто бы не стал: в предмете, похожем на деталь мебели, под обшивкой, которую один из сотрудников догадался вскрыть. Освидетельствование честных останков проходило в запаснике музея атеизма. «Запах благовония наполнил помещение».
Или, например, такая история. Когда над куполом Троицкого собора был воздвигнут крест – тучи разошлись, и вокруг солнца, которое стояло почти в зените, образовалась радуга. «В этот миг всех наполнило такое радостное чувство, такой невероятный духовный восторг, что многие плакали».
Радостное чувство наполняет также сердца людей во время круглосуточной работы по восстановлению обители, среди искушений и всякого рода преград. Так время трудностей и время торжества становятся едиными. «Это было великое торжество! Стояла весенняя распутица – такая, какой она бывает в русской глуши, – вспоминает митрополит Кирилл (Покровский) …после 60-ти километров просторов взору предстали огромные, еще полуразбитые соборы Дивеевского монастыря… Впечатление необычайное…». «Вспоминаю об этом времени как о самых счастливых днях своей жизни», – пишет митрофорный протоиерей Игорь Покровский, который готовил вместе с семьей Троицкий собор к приему мощей Серафима Саровского.
Обратившись к этой книге, читатель переживет вместе с ее героями «торжество весенней распутицы» и радость мерцающих огоньков свечей; соприкоснется с чудом Возрождения, узнавая судьбы тех, кто к этому причастен. Мгновения проходят, но события подобного масштаба остаются – в вечности и навсегда, светом тихим озаряя наш жизненный путь.
