Вот, лежу, болею с температурой (это летом-то!), а за маленьким дачным окном виден маленький кусочек природы. Хорошо!
Раньше, в детстве и юности, природа была, кажется, органической частью меня: я ее не замечала, но чувствовала – и на пятидневке в детском саду в поселке Снегири, где я провела большую часть своей дошкольной жизни (на лоне природы), и в старших классах – в походах и экспедициях. Не помню, чтобы я останавливалась, замирала и «созерцала», нет, конечно, все внимание поглощало общение со сверстниками, но красота окружающего мира всегда ощущалась моими лопатками. Как воздух.
Потом я природу замечать перестала. Стали рождаться дети, и с первыми из них единственным помощником был муж – он отпускал меня на выходных проветриться, пока сам сидел с детьми. Куда, как вы думаете, я бежала? Ни в кино, ни в парк, ни тем более в лес (до сих пор мне трудно бродить в этих локациях ОДНОЙ), а в магазинчик! Я полюбила торговые центры – можно, наконец, остаться наедине с собой, но при этом «при деле» - семью одеть, дом обустроить, можно поесть спокойно, без плачущего ребенка под мышкой. Красота-а! Окружающий мир мне только мешал – особенно на возвратном пути, когда я с тяжелыми сумками месила снежное крошево, и хотелось быстрее добраться до дома и полюбоваться покупочками. Одно было плохо – стало требоваться все больше средств на эти еженедельные шопинги.
Но то были «тучные годы», к тому же я сама вскоре вышла на работу, обзавелась няней. Еженедельные походы в магазин прекратились за ненадобностью (ежедневная работа покрыла всю нужду во внешних впечатлениях), зато начались семейные выезды на моря и океаны. И вот что странно – я искренне, по старой памяти пыталась любоваться природой – и искренне не могла! Малые дети ежеминутно отвлекали от малейших «любований» то своим детским настоятельным трепом («Нет, мама, ты послушай…»), то требованиями удовлетворить их насущные нужды. Кроме того, дача стала оборачиваться ежевечерней борьбой с обожающими грудных младенцев комарами и осами, а жаркие страны – боязнью перегреться, утонуть и подхватить кишащую в южных широтах кишечную инфекцию. Временами мне начинало казаться, что «живую природу» я начинаю ненавидеть.
Но все проходит, прошло и массовое младенчество моих детей. Они подросли. Они уже оставляют нам, родителям, кое-какую толику свободного времени. И я начинаю заново учиться воспринимать окружающую красоту. Я заставляю себя сесть и «зависнуть» в каком-нибудь пейзаже. Оказывается, все эти навыки со временем усыхают и отваливаются, как иностранный язык без практики. Я уже так привыкла крутиться, бегать и суетиться, что просто физически не могу себя остановить. Разве можно просто сидеть, свесив ножки, на качелях, как тургеневская барышня, когда перед твоим взором зарастает сорняками клумба?! Нет, надо немедленно выстроить всю семью на прополку! А еще подмести дорожку, покосить газон, и вообще, пора собирать чемоданы к морю, и, да, прислали новые соблазнительные предложения по летней распродаже… Уф.
А потом ощущаешь себя загнанной кобылой.
Но я вспоминаю два лета, проведенных с нашим первенцем на даче мужа. Место было глухое и уединенное, мы жили там в одиночестве, ребенок был спокоен и созерцателен. Дача была не моя, так что я не пыталась (почти) ничего там перестроить и переформатировать. Мы просто жили. Иногда приезжали гости. В церковь ходили за несколько километров пешком через лес (у нас даже машины еще не было). Вот там-то я природу помню! Я помню ощущение полноты и радости, которое она дарила, помню, что этого было достаточно, и ничего больше не требовалось – ни морей, ни распродаж.
Мне до сих пор кажется, что очень трудное для меня «довольство малым» возможно только в природе, в постоянном контакте с ней. Когда я пытаюсь понять, как выдерживают в своих монастырях монахи, мне всякий раз представляется Оптина, Скит с его цветниками, или же неземной красоты Псково-Печерский монастырь зимой. Пожалуй, в такой красоте действительно «мало что и надо». Иногда я даже завидую…
Кто-то из классиков сказал, что чувство природы и чувство Бога близки между собой. Мне жаль, что я не могу показать своим малогуляющим детям тихие и дикие места: дача совсем близко к Москве, на морях слишком большие толпы. Мы не ходим в походы, не ездим из-за разницы возрастов в паломничества. Но иногда я замечаю, как мои дети останавливаются и ВИДЯТ. Я временами улавливаю это их созерцательное настроение. Младшие открывают рты, старшие пытаются фотографировать. Пока они еще «как дети», пока их не накрыл груз взрослых забот и суеты, их надо посильней напитать этим чувством, и, быть может, оно не заглохнет у них и впредь….
