Те, кто ходил в пешие походы, наверняка помнят, что такое сесть на землю без рюкзака, вытянуть ноги и просто почувствовать, что на тебе больше ничего нет, никакого груза. Затем устроиться у костра и долго смотреть на самое таинственное существо в походе - на огонь.
А затем наступает… самое прекрасное, что может быть на свете – УЖИН, ее величество Еда. И когда ты ешь гречневую кашу с тушенкой, то понимаешь – ничего на свете вкуснее нет. Ты пережевываешь эту самую кашу, и в мозгах присутствует четкое понимание – эту еду ты заслужил.
«Человек есть то, что он ест», – сказал известный немецкий философ-материалист Людвиг Фейербах (тем самым он хотел отринуть все идеалистическо-божественные интерпретации жизни), а православный священник Александр Шмеман с ним с удовольствием согласился, но при этом в своей книге «За жизнь мира» напомнил: «Задолго до Фейербаха такое же определение человека было дано в Библии. В библейском рассказе о сотворении мира человек представлен, прежде всего, как существо алчущее, а весь мир – как его пища. Согласно автору первой книги Бытия, сразу же за приказом плодиться и владычествовать над землею, человеку предписывается есть от плодов земли: «…вот, Я дал вам всякую траву, сеющую семя: вам сие будет в пищу». Для того, чтобы жить, человек должен есть; он должен принять мир в свое тело и превратить его в себя, в свои плоть и кровь. Человек, действительно, есть то, что он ест, а весь мир явлен как праздничная трапеза. Этот образ праздничного пира, пронизывающий всю Библию, и есть центральный образ жизни».
У человека, прошедшего всю четыредесятницу и Страстную неделю, появляется иной ВКУС ко всему
И все величие Пасхи (с еврейского - переход) как раз состоит в глубинном обновлении на экзистенциальном уровне для каждого человека всего окружающего мира, начиная с яичницы, заканчивая небом над головой. У человека, прошедшего всю четыредесятницу, Страстную неделю, у человека, у которого во время крестного хода зазвучал в душе пасхальный звон, появляется иной ВКУС ко всему. И простая глазунья с колбасой и зеленым луком, и звездное Небо - все становится иным, воистину великим. Все творение божие – и яичница, и Небо – знают: Христос Воскрес!
