Конкурсная работа 2014 года
Все, описанное здесь, происходило на самом деле. Я постаралась передать то, что сама видела и слышала, как можно точнее.
Сегодня я, как обычно, на работу добиралась на электричке. Народу было на удивление немного. Хотя время 8.30 – час пик. Наверное, это из-за того, что расписание изменилось, и некоторые электрички у нас не останавливаются. Но дело не в этом.
Прошла в тамбур и слышу, говорит кто-то:
- Хорошо все-таки, когда много людей. Тепло от них идет.
Опустила голову вниз – на корточках сидел человек, с бородой, деревянной клюкой, и в шапке с надписью «Россия». По его виду я сразу поняла, что он бомж.
Так-то оно так, да только после разговора, который я в дальнейшем услышала, как-то и неловко его стало таким обидным прозвищем называть.
Коснулся он рукой какой-то женщины, стоявшей рядом. Та, как мне показалось сначала, посмотрела на него недовольно. А он опять свое:
- Хорошо, говорю. Людей много. Тепло от них идет.
Потом он встал и стал разговаривать с той женщиной. А она ему отвечать. И тогда я только поняла, что они ехали вместе и что она тоже бездомная.
А разговор их был следующий:
- Ты не волнуйся, - говорил мужчина. – Все будет хорошо. Сейчас мы тебя на квартиру отвезем. Поесть тебе надо купить что-нибудь на вокзале. На квартире переоденешься во что-нибудь, и все будет хорошо. Ох, девушка, Вы осторожно руку, - сказал он вдруг какой-то барышне, только вошедшей в электричку. При этом он видимо сильно жестикулировал, и случайно задел эту барышню, после чего та, вероятно, отдернулась, так как он сказал:
- Не волнуйтесь. Вшей у нас нет.
И надо сказать, что говорил он правду. Одеты они были аккуратно, - одежда не рваная и не грязная. Лица вот только… жизнью потрепанные…
- Ванну ты там примешь, - продолжил он разговор со своей знакомой. – Но сначала я тебя на колокольню свезу. Я в колокола позвоню, и благодать будет. Благодати получим и пойдем тогда. А что? Я как-то двух бомжих водил на колокольню. Так они плакали там.
Вот живут все остальные – такие как я – люди. Все имеют. И при этом чем-то недовольны. А они? Такие, как этот «Блаженный Серега». Каждый день борются за жизнь, но при этом любят ее
На все рассказы своего спутника собеседница ничего не говорила. Либо просто кивала, либо молчала. Пару раз услышала я какие-то звуки, но слов не разобрала. Страдала она. Это точно.
- Ну вот, благодать получим и пойдем. Народ у нас неплохой. Выпивать, правда, любят. Ну что ж… А я еды куплю. Я знаешь, сколько могу купить! Ходим мы в «Перекресток». Меня там все охранники знают. Как я прихожу, говорят: «Ну вот. Опять бомж приперся». А я как накуплю на 3, на 4 тысячи! Вот так. В квартире узбеки, правда, живут. Возмущаться могут начать. Но я как шикну на них: «Щас выгоню вас!» Так они все. А ты как думала? Со мной ша! Вон как-то у девчонки телефон украли. Иду я и вижу, девчонка плачет. «Че ты плачешь?» - спрашиваю. А она: «Да телефон украли». Я так посмотрел и вижу, два парня переговариваются. Думаю, точно они украли. Подхожу и говорю: «Вы телефон украли? Отдавайте быстро!» Они вначале не сознаются. Я говорю: «Отдавайте. Щас как милицию позову!» Ну и, в общем, отдали они телефон. Я его девушке возвращаю. Она мне: «Спасибо Вам большое! Как же это Вы так смогли? Как Вас зовут?» А я говорю: «Знакомьтесь. Серега Блаженный я». Вызвали мы милицию, значит. И их повязали и увезли. Ну и то, конечно, телефон-то жалко. Там и адреса и все. Последний телефон у девчонки украли.
- Угу, угу, - поддакивала собеседница.
- А я чтоб воровать – не. Да и у ворот монастыря тем более – не. Никогда не воровал и не обманывал. Ну успокойся, успокойся (спутница периодически всхлипывала). Мы там – в квартире – с тобой остановимся, а потом дальше пойдем. Долго задерживаться не будем. Я на работу схожу. Ты отдохнешь. Одни мы с тобой, ясно? А другие люди, - он кивнул на нас, стоящих в тамбуре, - у них свои заботы. Их тоже можно понять (собеседница снова всхлипнула и облокотилась ему на плечо). – Ну все, успокойся. Ша! Пойдем. С нами Бог!
Тут как раз электричка подъехала к вокзалу. Все засобирались к выходу. А он запел. Хорошим голосом:
Там, где клён шумит над речной волной,
Говорили мы о любви с тобой.
Опустел тот клён, в поле бродит мгла.
А любовь, как сон, стороной прошла.
А любовь как сон, а любовь как сон,
А любовь как сон, стороной прошла.
И кольнуло что-то у меня в душе. Вышли мы, и больше я их уже не видела. Затерялись в толпе. А я подумала: вот живут все остальные – такие как я – люди. Все имеют. И при этом чем-то недовольны. А они? Такие, как этот «Блаженный Серега». Каждый день борются за жизнь, но при этом любят ее. Я не знаю, что с ним случилось потом. И вряд ли когда-нибудь узнаю. Важно только то, что он, сам не имея практически ничего, помогал таким же обездоленным, и не только. А мы, имея многое, не готовы поделиться и малым.
