У каждого, кто задумывается о вере, рано или поздно, чаще или реже, но непременно возникают неудобные вопросы, колючие, неуютные. Имею желание и не вижу препятствий поделиться одним из подобных вопросов с вами.
Нормальная ситуация: стоит православному юноше (или девушке) сделать первые вздохи особым воздухом жизни в Церкви, как обязательно и незамедлительно появится прорва желающих. Желающих рассказать, показать, научить его или её, «что это», «как это», «о чём и для чего это» - быть настоящим христианином. Не о том речь, что почти безостановочное большинство подобных «учителей веры» с Православием соприкасаются без году неделю и по большей части через ритуально-суеверное благочестие. «В храм заходи этим боком, там не стой, этой рукой свечу не ставь, с той стороны к иконе не подходи, такую-то молитву только в такой-то день читай…». Не нам взвешивать и судить верующее сердце другого человека. Да и оценивать плоды чужой веры нужно с тройной осторожностью и семерной деликатностью.
Важнее другое: в перетормашенном ногами в небо и головой в землю мире стало обыкновенным и даже обязательным: ставить телегу впереди лошади, «Я» перед «А», уравнение высшей математики прежде таблицы умножения. В порядке вещей с натужно-торжественным видом поднимать стропила крыши до того, как заложить фундамент. Поэтому так много могут вам рассказать, даже не спрашивая вашего на то желания и позыва, о «настоящем христианстве», искренне не задумываясь, что такое быть «настоящим».
С позиции морфологии «настоящий» это, разумеется, имя прилагательное; но с точки зрения жизни «настоящий» это несомненное имя существительное. Только тот, кто настоящий, на самом деле существует. Быть верующим – значит преодолеть тесные рамки окружающей реальности, несовершенной и злой, и победить могущественное время, открыв для себя перспективу вечности. Глупо и смешно тужиться взять такую высоту, если человек даже не настоящий, если то, чем он наполняет отведённое ему годы и дни, ничем, кроме пустоты, в итоге не оборачивается.
И вот я подкину тебе, мой читатель, вопрос, задай его – «А я настоящий, чтобы быть верующим?»
«Что за ерунда?» – закономерная первая реакция. Вот же я, мыслю (а кто-то когда-то говорил, что этого достаточно для существования), отражаюсь в зеркале, принадлежу к биологическому виду Homo sapiens, имею свои воспоминания, эстетические вкусы, этические понятия и целый спектр личных пристрастий. И сомнений быть не может, что я настоящий (настоящая)…
Но давайте осмотримся. То, что мы покупаем в продуктовых супермаркетах и употребляем в пищу, это не настоящая еда. Это практическое пособие по уроку химии за 8 класс, тема «Таблица Менделеева». Нам продают под видом молока нечто, что не совсем молоко; под видом мяса нечто, что не на 100% мясо; под видом шоколада нечто, что в уголке упаковки стыдливыми мелкими буквами названо «продуктами переработки какао». На каждой пищевой обёртке мы найдём огромный список «заменителей», «ароматизаторов», «добавок» и прочего «идентичного натуральному». Получается, что наше питание не настоящее, а значит, и процессы, протекающие под воздействием этих продуктов в наших организмах, тоже отличаются от нормальных.
Можно ли при этом быть настоящим?
Не лучше и положение вещей с тем, что мы потребляем интеллектуально – с информацией. Уж чего-чего, а информация вокруг современного человека клубится в необъятном объёме. В нас её поступает столько, что сознание человека другой эпохи, не седой и замшелой старины, а каких-нибудь триста лет назад, разорвало бы в клочья. При этом почти 99% из этих гигабайтов данных, загружаемых в наши мозги ежедневно из средств массовой информации (давно превратившихся в средства массового развлечения и отвлечения), - пустая информация.
Она ничего не даёт конкретному человеку, ничему его не учит, ничем не помогает. В нас сливают, будто в канализационный колодец, перетёртое до лохмотьев грязное бельё знаменитостей, рекламные посулы и зазывания, меняющиеся ежедневно и не меняющиеся столетиями политические лозунги, сладостно смакуемые ужасы криминальной хроники и всё то, что никому на самом деле не нужно. Человека цепляют к информационному шару, наполненному ничем, пшиком легче воздуха, – и он уносит нас от земли, от твёрдой поверхности реальности, в холодные безвоздушные выси, где нечем дышать.
Легко ли в таких условиях стать настоящим?
Прислушаемся к нашим словам, присмотримся к ним, нанесённым на бумагу или поверхность монитора. И мы не глазами, но умом и сердцем услышим и увидим, что живём в состоянии почти полного отрыва слов от их смысла. Мы по привычке соблюдаем сложившуюся систему коммуникации и используем выражения из словаря русского языка – но у нас всё меньше реальной связи с тем, что мы произносим. Попробуйте рассмотреть любое произведение классической или просто достойного уровня литературы под мысленным микроскопом, вчитываясь в каждое слово.
Современное человечество не вникает в содержание едва ли не большинства слов – потому как не имеет личного опыта знания и переживания, что скрывается за этими сочетаниями букв и звуков. Они остались картонными вывесками, лишь повторяющими форму обозначаемого события или явления. Наивный пример: слово «васильковый», встречаемое во многих прозаических и стихотворных текстах – а у кого оно вызывает адекватный визуальный ряд? Многие ли видели своими глазами васильки, растущие в поле, и понимают, о каком цветовом оттенке идёт речь? Вот и наша речь оказывается не совсем настоящей.
Как в таком мире оставаться настоящим?
Почти все из нас окружены городской средой обитания. Вокруг рельеф, климат, скорости и способы существования, совершенно неестественные для человека. Для нас ненормально:
жить в домах-ульях на высоте десятков и сотен метров
дышать тем, чем мы дышим вместо нормального воздуха
двигаться под землёй со скоростью свыше 100 километров в час
слышать вместо шелеста листвы, пения птиц и гула ветра – беспрерывные запредельные децибелы автомобильных двигателей, вездесущих рекламных объявлений, умножающегося рокота бесчисленного множества машин и механизмов
не иметь представления, что такое подлинная тишина
днём не видеть чистого неба, закрытого нависающими со всех сторон стекло-бетонными конструкциями, а ночью – звёздного неба, «забиваемого» назойливым электрическим свечением.
В христианской картине мира человек - не часть природы в том смысле, что его роль и значение не сводится к одной из многих позиций в биологической классификации. Но христианство подчёркивает неразрывную связь человека и сотворённого для него мира – а связь эта сегодня уже почти (возможно, уже безо всякого «почти») разорвана. Разорвана той самой цивилизацией, которая должна была помочь нам наладить наиболее плодотворное взаимодействие с природой.
По силам ли при этом стать, быть и оставаться настоящим?
Граница между реальностью и виртуальностью ещё существует в сознании человечества. Но, во-первых, в XXI веке она уже истончилась до почти полной прозрачности; во-вторых, как непреложную черту её воспринимает всё меньшее число людей. Когда социальные сети только стартовали, невозможно было представить, что в них будут в прямом смысле жить многие миллионы людей самого цветущего, полного сил и возможностей возраста – но это факт. Реальность и иллюзия поменялись для многих местами: быть «онлайн» фактически значит быть живым, а «оффлайн» это почти что синоним смерти.
Компьютерные игры выдернули человека из действительности в иллюзорный мир ещё в конце прошлого столетия, но лишь недавно компьютерная графика достигла почти полного совпадения с реальностью и даже превзошла её. Видеоигры, улучшенная версия бытия, превратились в способ спасения от несовершенства и проблем настоящей жизни. И для убегающих в выдумку не имеет значения, что от облачения в личину всемогущего, бессмертного и совершенного героя игры реальные проблемы не рассосутся сами собой, но станут необратимыми. Им, как наркоманам, бесполезно логически объяснять и на реальных примерах доказывать, что это зло и саморазрушение.
В сердцах и умах человечества виртуальность, вымышленный образ исполнившихся собственных желаний, побеждает действительность, в которой желаемое очень редко совпадает с получаемым. Свидетельство тому – навязывание человеку как главной ценности философии потребления и моды. Ничего более издевательского над реальностью невозможно придумать. Смысл жизни, сведённый к жажде безостановочно покупать, покупать и покупать больше, больше и больше товаров и услуг. Покупать не из насущной необходимости или полезности, а уплачивая «дань моде». Совершенно пустому идолу, который, ежеминутно меняясь с лёгкостью флюгера, определяет статус человека. Владеешь вещами «правильных» брендов – ты свой; на тебе нет «правильных» ярлычков – ты аутсайдер и лузер.
Так насколько мы при всём при этом настоящие, чтобы быть настоящими христианами?..
Попробуйте ответить. Не мне – себе.
