Наблюдая за военными действиями в Сирии, мы видим анклавы, которые существуют уже и год, и два и больше. Создается впечатление, что это какой-то специфический фактор сирийского конфликта. Действительно ли это так, выясняет в беседе с аналитиком Иваном Лапкиным.
Тема и феномен осажденных анклавов – это неотъемлемая часть и характерная черта сирийского конфликта, который продолжается уже шестой год. Это можно объяснить тем, что сирийский конфликт стоит особняком в лоне политической комбинации под названием «арабская весна», а также недоконченностью режиссуры происходящего в Сирии со стороны того, кто этот процесс запустил.
Мы знаем, что процесс гражданских волнений, дестабилизации государства, а затем и его перманентный распад были запущены извне, но с опорой на внутренние противоречия. Начиналось все в 2011 году практически как по кальке, как это было в свое время в Тунисе, как это было в Ливии, как это было в Йемене. Но по причинам, которые четко не определены на данный момент, главные режиссеры этой политической комбинации, такие как монархии залива, вовлеченные в ближневосточную политику стран Евросоюза, например, Великобритания, ну и третейский судья, «империя добра», пустили этот процесс на самотек. На мой взгляд, именно поэтому возник феномен анклавов. Это стало результатом того, что некое замешенное тесто было оставлено в качестве головной боли местных сил.
Пожалуй, самый характерный пример – это анклав-оазис Восточная Гута.
Да, это большой сельскохозяйственный район, восточнее Дамаска, в западной части которого расположена активная городская застройка. Население городской зоны этого анклава очень снизилось из-за продолжающихся шестой год боев, но в целом его можно оценивать как 100 тысяч человек. История осады этого анклава является каноном для остальных анклавов на сирийской территории. Когда развивался обычный сценарий «арабской весны» в Сирии, (а он развивался с 2011 по 2012 годы), оазис Восточная Гута стал некой социальной и территориальной базой революционных сил, которые должны были сбросить правительство Башара Асада и сформировать альтернативу, которая и должна была в будущем править этой территорией. Именно в этом анклаве с семидесятых годов двадцатого века проживает очень большое количество арабов суннитов, которые исповедуют ислам суннитского толка и имеют мощную связь с Саудовской Аравией. Самый большой город этого анклава – город Дума, который расположен практически у восточных ворот Дамаска. Именно в этом анклаве сформировалась та сила, которая должна была поставить Дамаск под контроль нового правительства. Это различные бригады свободной сирийской армии, более светские по своему характеру.
Почему власти не могут ликвидировать Восточную Гуту?
Это вопрос, больше относящийся к военному и социальному аспекту данной проблемы. Население этого анклава, участвующее во всех группировках, борющихся против официального президента, участвуют там не за страх, а за совесть. Они были поставлены в некие условия, включились в процесс, который был запущен в 2011 году, и в силу человеческих потерь, экономических разрушений и так далее, обратного пути уже нет. Поэтому они будут стоять до конца. Мобилизационный ресурс этого оазиса очень высок. В группировках сильна организация, там все разложено по полочкам. Они создали примитивную внутрианклавную экономику, некое подобие военно-промышленного комплекса. Хотя делается все «на коленке», но делается централизованно. Поскольку централизованно распределяются боеприпасы и есть относительно объединенное центральное командование, они уже в течение пяти лет могут противостоять силам официального Дамаска, которые их окружают со всех сторон.
Понятно, что военным способом нельзя ликвидировать этот анклав. По сути, надо проводить мощнейшую зачистку. Из ста тысяч нужно уничтожить тысяч пятьдесят. Но почему нельзя ликвидировать этот анклав экономическими методами, лишить его ресурсов, электричества, еды. Как этот анклав живет?
Основная масса населения живет в восточной и центральной части этого анклава в сельской местности. На 2012 год приходится высшая точка напряженности сирийского конфликта, поскольку именно тогда правительство Башара Асада было наиболее близко к своему падению. Это был тот момент, когда внешние сценаристы еще не отказались от своего сценария. И градус запущенного противостояния достиг своего апогея внутри страны. Эти два фактора сошлись. И тогда в июле 2012 года была запущена достаточно скоротечная по сирийским меркам, но беспрецедентная по количеству разрушений, по потерям с обеих сторон битва за Дамаск. Когда бригада Свободной сирийской армии и базирующееся на населении Восточной Гуты салафитская группировка Джейш аль-Ислам, самая многочисленная и хорошо вооруженная, начали масштабную атаку именно на городскую застройку Дамаска. Конечной целью было поставить весь Дамаск под свой контроль и сделать его столицей новой Сирии. Эта попытка провалилась. Сыграло роль то, что правительство повело себя решительно, ввело в бой все, что у него было в районе Дамаска. И, во-вторых то, что, при всех поставках вооружений, все-таки правительственные войска на тот момент обладали большим опытом, еще не был выбит весь состав регулярной армии, и они преобладали в своей технике.
Последующие два года правительство оцепляло этот анклав со всех сторон и полностью оцепило его в 2015 году.
Оно начало отрезать какие-то возможности его существования, как анклава?
Когда этот оазис был окружен со всех сторон, выяснилось, что это все, на что способны правительственные войска в данном районе. Дальше у них просто не хватило бронетехники и человеческого состава, который не мог сражаться только в районе Дамаска, его надо было распределять и в другие районы. Так что максимум, на что способны были правительственные войска, - это отрезать его от окружающего мира, но не больше. А дальше началась осада, которая длится по настоящий момент.
Каковы же перспективы в решении этого вопроса? Эта осада – реальная? Есть вероятность победы?
Все зависит от внутренних механизмов этой осады. Проблема в том, что не имея сил для ведения классической осады (каждый день обстреливать окруженцев и т.д.) правительственные силы успокоились на том, что их отрезали от остального мира. А дальше стали возникать связи между окруженцами и теми, кто их окружает. Выяснилось, что поскольку дальше воевать не хотят ни те, ни другие, люди стали друг с другом сотрудничать. Это такой парадокс. Конечно, это не был массовый обмен продуктами на линии фронта, но тем не менее возымели место кое-какие экономические схемы, благодаря которым в этот оазис с 2015 года поставляется необходимое продовольствие, товары первой необходимости, а в обмен оттуда вывозится сельскохозяйственная продукция. То есть в этом анклаве, как и в любом другом, есть зеленая зона и красная зона. В зеленой зоне до сих пор ведется земледелие, и продукты оттуда каждый день продаются на центральном рынке в Дамаске. А красную зону ежедневно бомбят самолеты, в ней гибнут десятки мирных жителей, если не сотни. Тем не менее, и красная, и зеленая зоны сосуществуют в рамках одного анклава. Вот такой парадокс.
Как долго все это будет происходить?
Это будет зависеть от того, как будет развиваться ситуация на других участках сирийского конфликта. Ясно, что правительство до сих пор не имеет возможности решить эту проблему чисто военным путем. Последнее время правительство в районе Дамаска стало практиковать другой вариант решения проблемы анклавов, который оно применяло к другим анклавам. Там после осады, которая могла длиться 2 или 3 года, начиналась интенсификация боевых действий, наносился значительный урон, но не доводилось дело до конца, поскольку правительство просто не имело на это возможности. И тогда им был предложен вариант, когда окруженные вывозились в обмен на то, что они сдавали тяжелое вооружение.
Учитывая, что Восточную Гуту вывезти невозможно, этот анклав будет существовать достаточно долго. Надо понимать, что анклавизация сирийского конфликта будет сохраняться.
