Часть вторая
Часть первая здесь
Шел 2015 год. В гражданской войне, уже унесшей жизни 230 тысяч человек и вынудившей почти 4 млн. бежать вон из страны, наступила патовая ситуация.
Получив в качестве приза основные урбанизированные районы страны с их многочисленные населением, Дамаск практически утратил подконтрольную ему одному мощную военную силу, целые дивизии «сгорели» в жестоких боях за города запада. Теперь, с одной стороны, для зачистки каждого мало-мальски серьезного «котла» у себя в тылу или тем более для расходного и рискованного наступления на вражеских землях сановники партии БААС были вынуждены гнуть спину и расстегивать кошельки в десятках палаток местечковых князьков и шейхов, согласившихся поддержать режим. С другой, от Дамаска теперь требовалось предоставлять военную и транспортную инфраструктуру, а иногда и своих собственных солдат для поддержания «в тонусе» или деблокады значительного количества анклавов, чье население так или иначе было тесно связано с союзниками режима.
Первые несколько месяцев после вступления в войну России, находясь в состоянии легкой эйфории, правительство думало, что наконец заполучило в свои руки тот самый один, меняющий весь баланс сил фактор, который позволит ему легко проломить частые линии своих соперников при помощи утюжащих бомбардировок ВКС РФ. Однако реальность внесла свои коррективы. Нежелание руководства РФ прямолинейно следовать на поводу у Дамаска, равно как и выяснившаяся на поверку невысокая эффективность авиации против разнесенных в щебень городских кварталов или же оперирующих в сельской местности небольших мобильных групп продемонстрировали, что «пробивным» участие России в конфликте не будет. Появившиеся в лице российских войск возможности нужно было так же грамотно и скрупулёзно распределить и «обкатать» под местные условия, как это было с сотнями гангстреских группировок и племенных ополчений.
Однако, конечно, нельзя не признать, что вступление с игру такого «тяжеловеса», как ВС РФ, к тому же вкупе с возросшей помощью режиму со стороны Ирана, дало правительству временное и не подавляющее, но все же преимущество над своими соперниками. Использовать это преимущество было решено для снятия «проблемы Алеппо». Столица одноименной мухафазы, второй по величине город Сирии, некогда экономический центр страны, Алеппо, оставаясь в основном под контролем повстанческих бригад, представлял собой опасный для режима «центр тяги», вокруг и на базе которого разношерстные мятежники действительно могли запустить процесс консолидации своих сил и средств. По этой причине конец 2015 и весь 2016 год прошли под знаменем «битвы за Алеппо», и, в конечном итоге, после долгой и рекордной по кровопролитию кампании, последние мятежные округа – Фардуз, Суккари и Бустан аль-Каср сдались председателю комитета безопасности города генералу Зейду Салеху.
Теперь, наконец, ситуация в противостоянии Дамаска с восстанием относительно стабилизировалась. Ни мятежники, ни лоялисты не обладали достаточными средствами, чтобы атаковать исконно враждебные округа, а с падением Алеппо территорий, где симпатии населения распределялись где-то 50 на 50, практически не осталось. Следующим логичным шагом режима стало возвращение к вопросу блокированных у себя в тылу городов и деревень, до этого волей-неволей выключенных из активной фазы боевых действий. Казалось бы, все говорило в пользу решения о зачистке этих многочисленных «пятен» на карте лояльных правительству земель. Удаленность от «генеральной» линии фронта обеспечивала оперативное «спокойствие» осаждающим, которые, в отличие от осаждённых, обладали значительной свободой в выборе методов атаки. Тот факт, что почти ни один из анклавов не обладал обширными сельскохозяйственными угодьями, гарантировал существование конкретного предела воли окруженцев к сопротивлению. Многолетняя окопная война истощила запасы защитников в современном вооружении, способном эффективно бороться с «танковыми кулаками» режима. Тысячи страдающих от голода, болезней и бомбардировок мирных жителей также выступали косвенным инструментом осаждающих, поскольку, доведенные до последней черты, вынуждены были давить на защитников, чтобы те сложили оружие. Протестные шествия и стихийные демонстрации с требованием капитуляции окруженных городов нередко перерастали в разгром складов и штабов тех, кто держал оборону на окраинах.
Параллельно попытки уничтожить опорные пункты лоялистов в своем тылу предпринимали и мятежники, и «Исламское Государство».
Теперь попробуем как можно проще классифицировать и перечислить основные анклавы, ставшие ареной трагических событий в последние годы. В общей массе все их можно разделить на несколько групп:
- Анклавы режима
- Анклавы союзников и вассалов режима
- Анклавы мятежников (так или иначе связанных со структурой «ССА») и джихадистов
- Курдские анклавы
- Анклавы «Исламского Государства»
В свою очередь, первую группу можно разделить на две подгруппы:
- Аэродромы
- Армейские базы
Вторая группа чаще всего бывает представлена большими селами и деревнями, которые кто-то мог бы назвать и небольшим городом.
В третью в основном попадают крупные и средние города, иногда с прилегающими к ним сельскими районами – подавляющая масса сельских суннитских районов как раз и является «большой землей» восстания на севере, которую правительство вот уже два года и не пытается атаковать, южнее они в массе своей проживают в урбанизированных зонах.
Про особенности четвертой группы можно сказать, что все относящиеся к ней земли расположены на севере, вдоль сирийско-турецкой границы, и представлены как крупными городами (Африн, Кобани, Камышлы, Тель Абьяд), так и сельской местностью вокруг этих городов.
Мятежники у ворот базы 46-ого полка после ее падения
Мятежники у ворот базы 46-ого полка после ее падения
Среди опорных пунктов непосредственно сил режима, то есть контролируемых частями Сирийской Арабской Армии, можно назвать следующие.
- Армейская база 46 полка 15-й дивизии спецназа САА.
Расположена на стыке провинций Алеппо и Идлиб, чуть юго-западнее Алеппо. Позиции здесь занимал один из трех полков 15-ой дивизии САА, комплектующейся в основном солдатами-друзами из далекой южной провинции Эс-Сувейда. Использование правительством именно этого подразделения в борьбе за северо-запад страны в очередной раз подчеркивает опасения Дамаска о возможном переходе части солдат на сторону мятежников-земляков. 22 сентября 2012 года, выравнивая линию фронта и обеспечивая безопасность путей снабжения из-за турецкой границы, бригады «ССА» и исламистская группировка «Заря ислама» осадили 46-ой полк в собственных казармах. Скоро в рядах защитников базы начался голод, не хватало боеприпасов, доставлять которые можно было лишь сбрасывая с вертолетов, и то с большим риском. Оперативный штаб армии в столице провинции пытался оказать базе помощь, постоянно держа осаждающих под «прессингом» с неба, однако вскоре один из самолетов, бомбивших окрестности базы был сбит и градус даже такой косвенной поддержки сильно упал. Наконец, 18 ноября начался генеральный штурм анклава, и на следующий день последние очаги сопротивления были подавлены. Победителям достались богатые трофеи: 15 танков, около десятка артиллерийских орудий и систем РСЗО, 18 зенитных комплексов «Стрела-2», которые затем были использованы, чтобы сбивать самолеты режима уже над провинциальной столицей. Еще через день пали расположенные чуть севернее казармы 111 полка – последний опорник правительства западнее города.
- База 17-ой резервной дивизии.
Расположена к северу от города Эр-Ракка, сразу за урбанизированной чертой. Начиная с октября 2013 года, значительная часть сил дивизии была осаждена исламистами и мятежниками «ССА», уже захватившими сам город. В январе быстро растущие батальоны ИГ перебили всех остальных мятежников, и установили свой контроль над Раккой, которой суждено было стать официальной столицей «халифата». «Эстафета» осады перешла в руки новых хозяев провинции. 25 июля 2014 года, несмотря на отчаянное сопротивление окруженцев и постоянное присутствие в воздухе самолетов ВВС САР, экстремисты захватили штаб и казармы дивизии, оставшиеся в живых защитники были публично казнены, а их головы насажены на прутья ограды площади Наим. Двумя неделями позже такая же участь постигла 93-ю бригаду 17-ой дивизии, осажденную неподалеку от основных сил.
- Военный аэродром Табка.
Летное поле и военные склады, расположенные южнее одноименного города и крупнейшей плотины на Евфрате – плотины БААС. После кровавого разгрома 17-ой дивизии этот аэродром остался единственной точкой, которую правительство еще удерживало в провинции Ракка. Контроль над ней означал еще и невозможность противнику использовать в своих целях плотину – огромный энергетический объект, который при попытке использования тут же подвергся бы бомбардировке, что могло привести к разрушению плотины и опустошительному наводнению по всему востоку страны. Именно поэтому командование режима цеплялось за авиабазу как могло, перебрасывало туда дополнительные роты и технику, пыталась установить безопасный маршрут снабжения, гарнизон сражался отчаянно, ворота аэродрома были удержаны даже после того, как перед ними подорвался смертник ИГ, резервы из глубинных районов страны 23 августа пробили дорогу к осажденным. Однако подавляющее численное превосходство и умелая организация штурмовых групп ИГ взяла свое – 24 числа, после жесточайшего боя, в котором сложило голову более 200 боевиков, армия начала отход на юг. К вечеру оставленный арьергард был уничтожен, 150 бойцов попали в плен и были жестоко казнены посреди пустыни. Именно здесь в руки ИГ попало несколько неисправных истребителей МиГ-21, которые, впрочем, боевикам так и не удалось поднять в воздух.
Казнь выживших защитников аэродрома
Казнь выживших защитников аэродрома
- Военный аэродром Квейрис
Расположенное к востоку от Алеппо летное поле и воздушная академия были, по уже классическому сценарию, осаждены в 2013 году сначала бригадами «ССА», а затем боевиками ИГ. Всего в окружение попало около 1100 летчиков и кадетов. Вплоть до осени 2015 года они оставались единственной досадной помехой, мешавшей экстремистам прорваться к городской черте Алеппо и присоединиться к противостоянию правительства и мятежников третьей стороной. Базу неоднократно атаковали с применением заминированных машин и танков. Несколько раз штурмовики-ингимаси ИГ подбирались прямо к авиационным ангарам, где укрывались защитники, однако всякий раз были отброшены обратно за периметр поля. Ситуацию здесь переломило вступление в войну России, которой после провала атак на Восточную Гуту нужна была быстрая и громкая победа. После массированных авиаударов не в пример редким вылетам сирийских самолетов, ветеранская наемная бригада «Раджул аль-Нимр» («Силы Тигра») прорвала осаду аэродрома и выровняла линию фронта к северу и югу. На тот момент в живых оставалось чуть больше 300 защитников.
- Особняком стоит ситуация с древним городом Междуречья – Дейр-эз-Зором, столицей одноименной провинции на востоке. Вокруг него расположены обширные нефтяные поля, приносившие владельцам в свое время огромный доход. Еще до начала гражданской войны, согласно неофициальной «номенклатурной» схеме, эти месторождения были отданы во владение 104-й бригаде Республиканской Гвардии САР. В конце трагического для режима 2013 года почти вся провинция находилась в руках мятежников, начинали набирать силу ячейки ИГ, которые в будущем разоружили и изгнали бывших союзников по «ССА» на запад страны. Тем не менее, офицеры и солдаты 104-й бригады не захотели расставаться со своей собственностью. К тому же, удержание города означало сохранение «зацепки» за восток Сирии, что значительно улучшало позиции правительства в грядущем послевоенном разделе страны, который баасистское руководство предвидело уже тогда, хоть и осуждало в официальных заявлениях. В каком-то смысле «подарком» для запершихся на местном аэродроме и базе 137-й бригады гвардейцев стал конфликт ИГ с одним из местных племен – Шейтат. Опасаясь измены бедуинов Шейтат, ИГ решило действовать на упреждение и начало широкую кампанию по геноциду всех его членов. Это вынудило спасшихся озлобленных мужчин Шейтат присоединиться к гарнизону города. От ближайших расположений режима гарнизон отделяло около 200 километров полумертвой пустыни. Осада продолжалась с конца 2013 года до 5 сентября 2017 года. Она является совершенно отдельной героической эпопеей, заслуживающей отдельного большого исследования. Против анклава ИГ применяло все возможные средства – заминированную бронетехнику, детей и взрослых-смертников, изнуряющие неожиданные нападения боевых дронов. За четыре года под стенами аэродрома и казарм 137-й бригады погибло несколько тысяч отборных штурмовиков группировки. Под конец боев у защитников оставалось всего два исправных танка, а сам анклав был разрезан надвое после «ошибочной» бомбардировки ВВС США, которая «случайно» пробила брешь в порядках окруженцев, убив более ста человек на горе Тарда к югу от города. И все же 5 сентября остатки бригады соединились с наступающими войсками правительства, что знаменует собой начало конца ИГ в восточной Сирии.
Кладбище Дейр-эз-Зора в 2016 году стало ареной кровопролитных боев
Кладбище Дейр-эз-Зора в 2016 году стало ареной кровопролитных боев
Таковы основные «сюжетные линии», по которым развивались события во многих других блокированных анклавах армии, описывать которые здесь просто не хватит места. Стойкость оборонявших их солдат позволила Дамаску реорганизовать свои силы, удержать минимальный статус-кво и остаться субъектом политики в своей родной стране.
