Все, кто были в Питере, включая тех, кто там не был (но в кино и по ТВ видели), знают, что в Питере есть Исакий. Мне было 12, когда я впервые оказался в соборе-музее (о христианстве я тогда ещё ничего не подозревал) и смотрел на распиаренный маятник Фуко, который почему-то доказывал, что земля крутится. Я даже помню какие-то отрывки из той далекой экскурсии. Из нее я уяснил, что собор связан с Петром Первым - он родился в день какого-то святого Исаакия (этот багаж знаний сопровождал меня почти четверть века).
И далее сколько раз я не был в Питере, рядом с Исакием я оказывался всегда - Исаакий для меня стал чем-то родным. Я уже и покрестился, и даже на богослужениях пару раз побывал.
И вот, будучи 37 лет отроду (профессиональный ученый и преподаватель), я оказался в Питере в командировке и ночью меня поразил вопрос: а почему Исаакий назвали Исаакием? Хорошо помню, как в голове пронеслось название святого – Исаакий Далматский (последнее слово сразу вызвало ассоциацию с диснеевскими далматинцами), и легкое чувство стыда – я про него «ваще» ничего не знаю.
Житие Исаакия меня просто поразило. К этому времени я успел попреподавать разные дисциплины – в том числе и всеобщую историю, и историю Церкви.
У меня был один любимый пример того, как действует Промысел Божий в истории, его, если можно так сказать, механизм.
Как произошла окончательная победа над арианством, - ересью, которая вызвала колоссальные смуты в Церкви? В конце 70-х годов IV века в Восточной части Римской империи правит император Валент, убежденный арианин, у него все под контролем - православных он давит. Неожиданно взбунтовались готы, которые жили в районе Дуная на территории империи. До этого готы умоляли императора разрешить жить на римской земле – они спасались от гуннов. Император разрешил и пообещал помочь с продовольствием (Валент радовался, что получил так много хороших воинов). Но его чиновники проворовались, из бедных готов они за продовольствие выжимали последние соки.
Последовал, как уже было сказано выше, взрыв – восстание обреченных (полуголодных готов). Валент собрал армию и лично отправился карать восставших: в победе он не сомневался. В битве под Андрианополем в 378 году не только была разбита римская армия, но и - уникальный случай – погиб сам император. Вместо Валента править стал православный Феодосий. И уже через три года состоялся Второй Вселенский собор, на котором окончательно была побеждена арианская ересь.
Пример был хорош, но он оставался всего лишь примером. Погружаясь в богословские споры, я мало обращал внимания на историческую конкретику этой эпохи. Но когда я открыл житие Исаакия, то не просто историческая конкретика, а сам дух эпохи хлынул на меня. Такого я никак не ожидал. За свою жизнь я прочел немало житий, написанных по конкретному канону, из которых выудить уникальные реалии и человека, и эпохи было практически невозможно. В случае с Исаакием все было наоборот.
Исаакий оказался тем человеком, кто пытался вразумить Валента перед его смертью, он требовал, чтобы тот открыл православные храмы. Такое дерзновенное пророчество не часто встречается в истории святости.
Когда же видишь детали, которые выдумать невозможно, уникальность этого жития становится очевидна.
После первого пророчества Валент приказал утопить Исаакия (бросить в болото, гибельность которого у императора не вызывала сомнения). Когда же Исаакий живым и невредимым вновь предстал перед императором и принялся его обличать, требовать открытия православных храмов и предвещать гибель в грядущем сражении с готами (если император не перейдет на сторону православия), вновь казнить Исаакия Валент не дерзнул. Его чудесное спасение было слишком очевидно.
Такое дерзновенное пророчество не часто встречается в истории святости. Когда же видишь детали, которые выдумать невозможно, уникальность этого жития становится очевидна.
Когда весть о гибели римской армии вместе с самим императором достигла Константинополя, то императорские слуги Сатурнин и Виктор были первыми, кто освободил Исаакия. Вполне возможно, что именно они исполняли императорский приказ – топили Исаакия – и были свидетелями столь очевидного чуда, что, по-видимому, их уста долго не замолкали. И именно их рассказы и легли в основу жития преподобного Исаакия (которое и сохранило-обессмертило имена Сатурнина и Виктора).
Вчитавшись в житие, я лучше понял и Петра Первого. Наверное, ни один из русских царей не почитал так святого, в чей день он родился (приблизительно так же почитал святителя Петра Московского Иоанн Грозный). В своем рождении в день памяти святого Исаакия он видел указующий перст Бога – в житии святого Исаакия он видел пример святого дерзновения, которому он и подражал всю жизнь. Слишком часто Петр дерзал делать такие вещи, что смущали многих людей на Руси. Но Петр всегда мог выслушать любых «простолюдинов» и услышать в их словах как «государеву пользу», так и «Божественные глаголы». Точно так он услышал и обличение святителя Митрофания Воронежского, который отказался входить в его дом, украшенный «языческими статуями». Все ожидали царского гнева – вместо этого будущий святитель стал самым почитаемым иерархом русской Православной Церкви (на его похороны Царь примчался с другого конца страны).
Конечно, можно долго спорить о пользе многих дерзновений Петра Первого, но одно из них споров не вызывает ни у кого в мире – город Санкт-Петербург.
P.S.
Слово «дерзновение» в Священном Писании употребляется всего два раза и оба раза в неканонической книге Варуха: «Дерзайте, дети, взывайте к Богу, и Он избавит вас от насилия, от руки времени; Дерзайте, дети, и взывайте к Богу, ибо о вас вспомнит Тот, Кто навел на вас это».
Стараниями епископа Кассиана (Безобразова) слово «дерзайте» появилось и в Новом Завете. В 16 стихе Евангелия от Иоанна «Сие сказал Я вам, чтобы вы имели во Мне мир. В мире будете иметь скорбь; но мужайтесь: Я победил мир» вместо слова «мужайтесь» он употребил в своем переводе слово «дерзайте».
