18 сентября на Lenta.ru появилась статья Игоря Игрицкого по поводу, как он это именует, «матильдогейта». Статья стереотипна и озвучивает те расхожие мельницы, с которыми якобы борются «православные», поэтому ее стоит рассмотреть.
Для начала давайте задумаемся, что для верующих людей неприемлемо в фильме «Матильда»? Вопрос не так прост, как кажется: дело в том, что и господин Учитель, и его единомышленники разных рангов САМИ назначили нам поводы для возмущения, каковые (ими назначенные) сами же легко опровергают.
Повод первый: «религиозные фанатики утверждают, что у Николая II не было романа с балериной Кшесинской в юности, что, ха-ха, не подтверждается существующими документами. Поклонская и Ко считают недопустимым показывать в фильме связь канонизированного святого с балериной».
Ребяты, успокойтесь! Никто не собирается оспаривать, запрещать или отрицать эту связь. Не надо передергивать и клеветать, хоть вам это и привычно!
Роман был (платонический, как утверждают некоторые исследователи, или нет, как трубит в своих мемуарах сама Кшесинская), - не суть. Но он ЗАКОНЧИЛСЯ до помолвки Николая с Алисой Гессенской в 1894 году. Весь последующий характер семейной жизни Царской Четы, который описывает огромный корпус документов, безоговорочно свидетельствует о том что «продолжения романа» не было и не могло быть по определению. Не потому, что Николай «повиновался чувству долга», оставив любовь своей жизни ради нелюбимой немецкой принцессы, как показано в фильме, а потому, что любовью всей жизни Николая II была именно немецкая принцесса Алиса, а Кшесинская – не была. «Роман» с балериной, собственно, был не романом, а интрижкой, общепринятой в офицерской среде того времени формой волокитства. Правда, в мемуарах престарелой балерины он был раздут до гипертрофированных размеров, но это не единственный плод разыгравшегося старческого воображения обиженной дамы в давно подвергнутых критике за многочисленные искажения и неточности писаниях Кшесинской. А единственным подлинным, глубоким чувством, настоящим желанием Наследника даже в период ухаживаний за Малечкой было, как сам об этом неоднократно писал Николай, желание «Жениться на Алисе Гессенской».
Поэтому, став супругой Николая, Александра Федоровна не имела нужды бегать с ножом или без ножа за балериной и выпытывать у последней, что же есть в Малечке такого, чего нет в ней. Зная характер Александры Федоровны (а историческая наука его знает, и не только по единственному легшему в основу фильма источнику – пресловутым воспоминаниям брошенной балерины), такое преследование «соперницы» со стороны Царицы невозможно представить, даже если бы эта «соперница» существовала в реальности. В императорской фамилии того времени два Великих князя, дядья Николая, позволяли себе жить с балеринами, бросив законных жен (тоже, кстати, немецких принцесс). Разумеется, их супруги, Великие княгини, не опускались до выяснения отношений и вхождения в какое-либо сношение с лицами, находящимися на несопоставимых с ними ступенях социальной лестницы, а переживали свое горе молча.
В нашем же случае любовь Николая и Александры является настолько общеизвестной и хрестоматийной, что, казалось бы, не нуждается не только в восклицательных, но и вопросительных знаках. И все-таки Учителю удалось озадачить неискушенного, как выясняется, в массе своей, российского зрителя. Режиссер именно пользуется этой неискушенностью, среди белого дня переворачивая очевидные, общеизвестные факты ровным образом с ног на голову.
Еще раз повторю: это наглая ложь – называть истинной любовью последнего русского Царя его ничтожную интрижку с балериной и демонстрировать, что подобные отношения и эмоции продолжались и в браке, клевеща тем самым на его поистине безмерную любовь к супруге. Вот против этой клеветы и выступают православные, и пусть эти факты оспаривают Учитель с клевретами.
Второе, что вызывает отторжение (пусть даже неосознанное, в силу того, что многие даже верующие люди истории своих Царей в советской школе не изучали и фактами не подкованы) и может являться именно «оскорблением чувств верующих», собственно, вытекает из первого – чудовищное искажение образа царя и царицы. Не надо лукавить – Николай показан не «простым человеком», которому свойственно влюбляться, любить, мечтать и прочее, а придурковатым, неадекватным, глуповатым и довольно бесчестным, а Александра – не просто страдающей и ревнивой, а злобной, суетливой, вечно куда-то несущейся и истеричной оккультисткой. Единственной благородной (да и вообще «русской», без акцента говорящей), искренней, высокой дамой фильма является в «афторском видении» Малечка («наглая и циничная», как отзывались о ней современники).
Нет нужды доказывать невежественным и заранее настроенным нелицеприятно людям, что Николай с Александрой были «не такими». Тем же, кто заблуждается по незнанию, но готов его восполнить, можно посоветовать почитать что-нибудь более информативное, чем школьный учебник, Пикуль или Радзинский. Например, говорящие сами за себя письма царской четы друг к другу.
В-третьих, чтобы ни утверждали всевозможные «эксперты», суть почитания и совершенно особого отношения русского народа к Венценосцам не ограничивается простым признанием их мученического конца. Путь, который они поэтапно прошли в своей жизни, их постепенное восхождение к тому духовному состоянию, в котором они ТАК смогли принять гонения, заключение и гибель – этот путь, пройденный до конца, привел их к святости. Перед кончиной они стали, как писал близко знавший их (в том числе, в самый последний период их жизни) наставник Цесаревича Алексея Пьер Жильяр, «духовно совершенны». И в этом состоянии Господь сподобил их мученической кончины.
Поэтому кривляющиеся и гримасничающие персонажи в фильме, претендующем, кстати, стать главным ИСТОРИЧЕСКИМ блокбастером года), ничего общего не имеющие с реальными их прототипами, глумливо искажают и делают невозможным этот пройденный на деле царской четой путь духовного восхождения.
Хочется сказать напоследок, что все происходящее, весь этот «матильдогейт» отнюдь не нов для последних наших Императора и Императрицы, особенно для Александры Федоровны:
«Она знала и читала все, что говорили и писали о Ней, однако, несмотря на то, что авторы анонимных писем пытались очернить ее, а журналисты обливали ее грязью, ничто не прилипало к ее чистой душе» (Лили Ден). «Когда я была молода, - писала Царица, - я ужасно страдала от неправды, которую так часто говорили обо мне… но теперь мирские дела не затрагивают меня глубоко.»
«Из всех нас, Романовых, Аликс наиболее часто была объектом клеветы. С навешенными на нее ярлыками она так и вошла в историю. Я уже не в состоянии читать всю ложь и все гнусные измышления, которые написаны про нее», - под этими последними словами Великой княгини Ольги Александровны, сестры Николая, написанными в 1960 году (после прочтения, в том числе, Малечкиных и некоторых других «воспоминаний») могут смело подписаться те, кого множественно передергивает от творящейся вокруг святых имен вакханалии.