Начало истории Виктория Аникеева. Так усердно светили, что сгорели дотла
В прошлый раз мы остановились вот на этом вопросе: «Как жить, если признался себе в том, что выгорел? Если надо продолжать ходить на работу – а сил и желания уже нет». Если быть предельно краткой, то мой ответ таков: сначала в долгий отпуск, и если он не помог, то уходить насовсем.
Дааааааа, я уже предвкушаю ваши возражения. Я согласна быть заброшенной помидорами. Мои рекомендации – не панацея. Мои рекомендации – всего лишь мои. Проверенные, как минимум, одним человеком – мной.
К тому моменту, когда я перестала отрицать своё выгорание, и призналась в этом себе, с одной стороны мне стало легче – потому что отпала необходимость врать самой себе. Пробоина в моём корабле была наконец-то обнаружена, и я, собрав последние силы, принялась латать её. А с другой стороны я так усердно стала «носиться» со своей «этой проблемой», что моя и без того слишком эмоциональная натура ну просто вышла из берегов. Я могла разрыдаться на ровном месте, могла наорать, потом вдруг снова меня накрывал приступ нежности, и опять слёзы. Театр отдыхает. Мозгами этот процесс уже не понять. И здесь на сто процентов помогло вот это:
- Признайтесь себе - признайтесь начальству – ищите помощь
Не дожидаясь, пока люди поймут, что со мной происходит, я сама начала им рассказывать, что со мной «что-то не то». Сначала я рассказала своей близкой подруге, она вообще домохозяйка, ей не ведомы все эти процессы, она выслушала меня с круглыми глазами и, нервно выпив последний глоток кофе, произнесла: «Ну, делааааа». Как вам сказать, облегчение, конечно пришло, но ненадолго. К тому моменту я уже свыклась с мыслью, что я выгорела, и стало не так страшно идти с этим к начальству, я наконец-то была уверена в том, что такой прямой путь - это самый быстрый способ решения проблемы.
Я очень удачно выбрала наставника, с которым поделилась этой бедой. Она предельно внимательно выслушала меня, и из рук в руки передала меня психологу. Никогда не думала, что это случится со мной. Сижу, рассказываю ей, что именно меня беспокоит, говорю: сил никаких нет, и не понимаю вообще куда дальше идти, и надо ли вообще... Она внимательно слушает, не перебивает, смотрим друг другу в глаза. И вдруг я останавливаюсь и отчётливо ловлю себя на мысли, что вот я сейчас, в этот самый момент, испытываю сама к себе только одно чудовищное чувство – жалость. От такого внезапного прозрения встал ком в горле, и я ни с того ни с сего разрыдалась… Помолчали. Она взяла меня за руку и сказала: тебе надо в долгий отпуск. На словах «долгий отпуск», я напряглась, мозг вдруг внезапно подключился, зашевелились извилины, и пошли сигналы: «Отпуск? Как это долгий отпуск? Что я скажу на работе? Кто ж меня отпустит? Так меня ж не кем заменить…» Эх… За что я до сих пор злюсь на себя, так это за то, что я скорее буду думать о благе Дела, о людях, о проблемах вселенских масштабов, чем наконец-то начну уже заботиться о себе!
- Запретите себе думать о последствиях вашего ухода в «долгий отпуск»
Эти мысли несовместимы с поиском выхода из «горелой» ситуации, и они конкретно мешают на пути лечения «ожогов». Говорю вам это на полном серьёзе. Каким бы супер ответственным человеком вы не были, просто отключите функцию «обдумывание последствий», пусть вас это не заботит. Вы обязательно приступите к решению этих проблем, но не сейчас – потом! Знаю, знаю это нереально сложно, особенно тем, кто страдает синдромом отличницы. Уже слышу ваш внутренний протест: как это можно взвалить все свои проблемы на коллег и беззаботно уйти?! Но по-другому никак. Поверьте. Я пробовала.
Вот уже сижу в уютном кресле, задала вопрос, а сама не слушаю, что мне отвечают, разглядываю стол и прикидываю: так-так, я, конечно, понимаю, что психолог меня сейчас спасает, потому что на работе меня очень ценят, и хотят, чтобы из отпуска я всё-таки вернулась на работу, ну а сама-то я чего хочу? Потом вдруг опять смотрю в глаза психологу и задаю главный для меня вопрос: «А что вы называете долгим отпуском? Сколько дней?» Вооот, мои сто процентов внимания наконец-то вернулись. Замерла. Жду, как приговора, ещё не понимая, что в этом и есть моё спасение. «4 недели», - говорит мне психолог и окончательно теряет меня как собеседника.
Я, не веря своим ушам, отвечаю ей «Хорошо». Встаю, пытаюсь казаться деловитой, нелепо улыбаюсь, протягиваю руку, говорю «до свидания, спасибо» и на ватных ногах иду к выходу. Вышла на улицу. Вдохнула воздух и не поняла - свежий он или нет. Тепло мне или холодно, какой-то полный сбой программы. Хорошо, что есть «автопилот», не помню, как я в тот день доехала до дома, но помню, что засыпая окончательно решила: завтра иду к директору. Отрубилась.
- Не торгуйтесь. Если вляпались в «выгорание» отдыхать вам придётся не меньше 4-х недель, а иначе в этом нет вообще никакого смысла.
Более того, как только вы убедите в этом себя, вам придётся ещё дважды пройти этот путь: со своим непосредственным руководителем, а потом с директором. Почему я употребляю такой странный глагол рядом со словом отпуск? Почему это вдруг отдыхать «придётся»? Ну, потому что чаще всего выгорают те, кто давно уже «туда» не ходил и не собирался делать это в ближайшее время. Ещё потому, что это обязательно будет неудобно и очень не вовремя для рабочего процесса, он неизбежно пострадает. Но мы ведь в предыдущих встречах уже условились: раз речь идёт о человеке, который выгорел, то он (человек) вне всякого сомнения важнее работы, какой бы благородной она не была. Убеждена в этом на все сто.
Поэтому, несмотря на то, что с непосредственным руководителем разговор шёл со скрипом, я предельно спокойно и методично «отстаивала своё право на счастье», нервов к тому моменту уже просто не осталось, поэтому на вопрос, который должен был поставить меня в тупик «Кем я тебя заменю?» Я как блаженная, искренне и беззаботно развела руками и сказала: «Не-зна-ю». Я правда уже не могла думать ещё и об этом. При всём уважении. Я не готова была вникать ещё и в это. Моя программа минимум была предельно проста: уйти в отпуск. У меня наконец-то включился инстинкт самосохранения. Я на тот момент даже не знала, чем именно я буду заниматься в отпуске (а зря!), на тот момент я просто включила искусство маленьких шагов. И вот, пришла. Сижу в кабинете директора, ааааааааааа, и опять рыдаю. Вот уж в прямом смысле слова осень. Раз уж заговорили об этом, дайте-ка докину вам ещё пару «сигналов выгорания»: вот такой посетитель сидел в кресле напротив директора – в одежде тёмных тонов, уже давно не офисного стиля, и в обуви по принципу «хоть и не в тему, зато удобно». Какой свежести была моя голова, меня абсолютно не беспокоило. А вот маникюр – делала исправно. Говорят, это тоже признак депрессии. Но уж этого я точно не знаю.
- Человек на стадии выгорания перестаёт следить за своей внешностью. Чаще всего сильно полнеет. И, не желая себе признаться в этом «сбое», чаще всего делает вид, что ничего особенного не происходит, и что этот внешний вид «его совсем не парит».
«Чем, - говорит мне директор - планируете заниматься в отпуске?» Я ни секунды не раздумываю выдаю: «Наводить порядок в жизни». «Дааааааа» - изумлённо отвечает мне директор и просит научить её, когда я справлюсь с этой задачей. Иронично я сейчас всё это описываю, но на самом деле это был очень серьёзный и важный разговор, который принес мне невероятное облегчение! Вот уж действительно директор, она не только умом, но и сердцем погрузилась в мою боль и сказала очень важные для меня слова: «Вика, знайте, этот отпуск вас ни к чему не обязывает. Ни о чём не волнуйтесь. Выберете вы остаться или уйти…, мы примем любое ваше решение». Вот это сила!
- Потратьте отпуск на беззаботный отдых. Поезжайте на море.
Это не мои слова. Это я вам цитирую психолога, которая только зря потратила на меня время, убеждая что этот месяц я должна посвятить себе. Вообще не заботиться ни о каких делах: задача номер один – отдыхать. Путешествовать. Сменить обстановку. Уехать.
Что ж я за человек такой?! Опять злюсь. Прицепилась я тогда к слову «уехать». Внутри меня всё взбунтовалось: «Да не хочу я никуда уезжать! Я, может быть впервые в жизни хочу не убегать от проблем, а наконец-то решать их!» Сильно звучит, правда? Ну, читайте, что было дальше с этой «решальщицей».
Обстановка. Я окинула свою комнату взглядом и призналась себе честно: напрягает. Ох, как она меня напрягает. Уже давно. Достало. И мне пришла в голову гениальная мысль: сделать ремонт в комнате!!! Знаете, а я всё-таки рада, что рядом со мной не оказалось на тот момент ни одного здравомыслящего человека, который выгнал бы меня пинками на море. А может быть, все вокруг хоть и видели и даже понимали, что этот ремонт добьёт меня окончательно, но так и не смогли найти для меня нужных слов. Съехала с катушек окончательно. Это был первый ремонт в моей жизни. Засучив рукава, я ушла в него с головой. Я выбросила всю(!) мебель из комнаты. Нет-нет, строительные работы я сама не выполняла, конечно. Я нашла рабочего, и пока он работал, ездила в своё удовольствие по магазинам и выбирала нужную мне цветовую гамму и такие узорчики, чтоб уж нравились мне на все сто. Вначале это действительно «лечило», а потом понеслось. Рабочий запил. Пришлось самой! Его выставлять за дверь. Искать новую бригаду. Опять покупать материалы. Ругаться с новыми рабочими «что ж вы так неаккуратно!», «как это по-другому невозможно, даже я понимаю, что возможно! Что вы мне тут рассказываете?!» ну и под занавес меня ждала сцена под названием «ваши документы, пожалуйста, на вас жалуются соседи, очень шумно у вас, и строительная пыль по всему этажу». Мой план само-реабилитации провалился с треском. Вот уж и в правду гласит народная мудрость: «ремонт невозможно закончить, его можно только остановить». Остановила. Уже плевать на качество, главное - результат. Напуская на себя строгость, сообщила новому рабочему: пожалуйста в срок завершите «всё это», мне через неделю на работу уже выходить.
Так и не дождавшись окончания «отпуска», я однажды незапланированно рванула на работу. Захожу к заведующему, сажусь на стул, а он ничего не подозревая, по-отечески так спрашивает: ну как ты? Как отпуск? Я смотрю ему в глаза, и понимаю, что не могу произнести ни слова, я как беспомощный ребёнок разрыдалась у него в кабинете… Благодарю Бога, что рядом со мной оказался именно этот человек. Не жалея времени, он разговаривал со мной до тех, пор, пока не убедился, что меня действительно «отпустило». Он смог найти для меня нужные слова. Последние несколько минут мы просто молчали. Каждый о своём. Я первая нарушила тишину. Встала, сказала спасибо и ушла. А потом добавила: «Спасибо!!! Чисто человеческое спасибо. И это… Я приду. Ждите меня, через неделю я выйду из отпуска на работу». И действительно вышла…
В следующей статье вы узнаете, что бывает с сотрудниками, которым отпуск уже не помогает.
Да, кстати! Если вы внимательный читатель, наверняка у вас остался вопрос, а кто ж работал за меня этих целых 4 недели? Я ж говорила, что не надо думать, что без вас мир рухнет. Вот и без меня справились: моё рабочее место заняла волонтёр, которая благодаря этой ситуации стала сотрудником фонда и является им по сей день.
Читайте продолжение Виктория Аникеева. Если отпуск больше не помогает
